студенты устроили сходку. Такое в те времена происходило нередко. Но эта была настолько шумной и многолюдной, что привлекла внимание полиции. Можно было ожидать арестов и последующих исключений. Услышав шум в своей квартире, находившейся у главного входа в университет, Дмитрий Иванович пошел наверх на сходку, чтобы предупредить печальный исход. Он предложил студентам изложить свои претензии и пожелания письменно, сам взялся отвезти их петицию министру. На том и порешили, столкновение с полицией и всеми возможными последствиями было предупреждено.
Мемуаристы, вспоминающие этот эпизод, утверждают, что пожелания студентов были исключительно академического характера. Но в суть петиции тот, кому она предназначалась, и не вникал. Через несколько дней она вернулась к Менделееву со следующим препроводительным отношением: «По приказанию министра народного просвещения прилагаемая бумага возвращается Действительному Статскому Советнику профессору Менделееву, так как ни министр и никто из состоящих на службе Его Императорского Величества лиц не имеет права принимать подобные бумаги». Уильям Тильден, английский биограф Менделеева, оставил такой комментарий: «Бестактный ответ министра, последовавший вместо благодарности, – простая препроводительная надпись с отказом от рассмотрения петиции и возобновившиеся после этого беспорядки вынудили Дмитрия Ивановича подать прошение об отставке».
Ректор не хотел принимать у Менделеева прошение, но тот насильно, на глазах у студентов, сунул ему эту бумагу в карман. Ни министерство, ни лично министр граф И. Д. Делянов никаких шагов, чтобы удержать профессора, не предприняли. Последнюю лекцию Дмитрий Иванович посвятил разъяснению «духа университетского», заключающегося в стремлении постигнуть истину во что бы то ни стало – истину во всей ее чистоте и совершенстве. «Желаю вам достигнуть ее самым спокойным образом и покорнейше прошу не сопровождать мой уход аплодисментами по множеству различных причин», – с этими словами он сошел с кафедры и покинул аудиторию.
Менделеев поселился в новой квартире, которую снял на Васильевском острове и в несвойственном ему состоянии бездеятельности пребывал недолго. Помимо «Толкового тарифа» его занимало предложение Морского и Военного министерств по созданию отечественного бездымного пороха. Докладную записку военному министру П. С. Ванновскому со своими соображениями по этому вопросу Менделеев счел необходимым подписать с упоминанием множества титулов: «совещательный член Артиллерийского комитета и доктор и заслуженный профессор химии С.-Петербургского университета, почетный член Совета торговли и мануфактур, Югославянской, Копенгагенской, Дублинской академий, Русского физико-химического общества, Императорского Русского технического общества, Лондонского химического общества, доктор прав Эдинбургского королевского общества, доктор Геттингенского университета» и проч. и проч. Тут видно и самолюбие, и желание пустить в ход весь
