1770 г. у четы Кэткарт родилась дочь, названная Екатериной Шарлоттой. Крестными девочки изъявили желание стать графиня Воронцова и граф Панин. «Не могу достаточно передать вам, милорд, милостивое участие, принятое императрицей в состоянии здоровья леди Кэткарт и ребенка, ту доброту, с которой граф Панин и все придворные лица содействовали ей», – с волнением сообщал дипломат новому главе внешнеполитического ведомства графу Рошфору и далее продолжал: «Императрица имеет обычай оставлять матери какой-нибудь предмет на память ребенку о чести, сделанной при его крещении, потому госпожа Воронцова передала леди Кэткарт от имени Ее Императорского Величества великолепный бриллиантовый фермуар, а граф Панин от имени великого князя передал другой фермуар, хотя и меньший по сравнению, однако весьма значительной ценности»293.
Чем же объяснялся столь радушный прием, оказанный Екатериной и ее приближенными британскому послу? Сам Кэткарт полагал, что это было следствием особой симпатии императрицы ко всем его соотечественникам. Об этом он не раз писал в донесениях в Лондон. Так, в послании лорду Веймуту от 19 сентября 1768 г. Кэткарт утверждал: императрица «пользуется всяким случаем, чтобы заявить о своем расположении и уважении», к британскому королю и его нации294. А в депеше графу Рошфору от 9 января 1670 г. он ссылался на высказывание графа Орлова о том, что Екатерина «питает высокое почтение к королю и … английской нации, и что, когда ей случается, что-либо похвалить, ее самое обыкновенное выражение таково: “придумано, сказано или сделано по-английски”»295. В депеше от 12 октября того же года Кэткарт приводил в пример «небольшой случай», который, на его взгляд, доказывал уважение императрицы и ее двора к британским подданным. Екатерина посетила театральное представление, в котором принимали участие английские актеры. В разговоре с руководителем труппы императрица заявила, что «когда она находится с англичанами, то чувствует себя совершенно дома»296. На одном из празднеств дипломат обратил внимание на то, что Екатерина особо выделяет англичан среди прочих гостей. «Англичане всех званий постоянно пользуются большим отличием Ее Величества и ее двора», – заключил он297. Наконец, особое расположение императрицы к выходцам с Британских островов Кэткарт усмотрел в ее согласии отужинать в его доме. «Меня уверили, – докладывал он графу Рошфору, – что это был первый пример, где … Ее Императорское Величество ужинала в иностранном доме»298.
Кэткарт обращал внимание также на расположение к британцам ближайших соратников императрицы, прежде всего Никиты Панина и Григория Орлова. «… Мне остается только еще раз уверить вас, милорд, – писал он Рошфору, – до какой степени императрица, граф Панин и граф Орлов сознают дружбу Его Величества к императрице, благорасположение нации к России и ценность сих обстоятельств для этой империи, что они выражали мне в различных случаях и в чем я имею ежедневные доказательства,
Там же. С. 65–66.
Дипломатическая переписка. Указ. соч. С. 364.
СИРИО. Указ. соч. С. 30.
Там же. С. 124.
Там же. С. 131.
Там же. С. 156.
