евреями.
Об этом нельзя вспоминать и говорить без содрогания.
Прошло почти восемь десятилетий, а эта щемящая боль неизбывна.
И Бабий Яр – как сгусток нервов,
Как боль, зажатая в тиски.
И то, что было в 41‐м,
Сегодня давит на виски.
Бабий Яр – не единственное место, где нацисты осуществляли так называемое «окончательное решение еврейского вопроса». Кроме Бабьего Яра были Дробицкий Яр, Богдановка, было еще много яров, ям и шахт. Кромешный ад был в Одессе, Каменец-Подольском, в других местах. Нацисты превратили оккупированную Украину в сплошной Бабий Яр.
Но именно Киевский Бабий Яр стал первым античеловеческим опытом массового уничтожения евреев и получил особый статус одного из самых трагических мест в истории Холокоста, став символом Шоа – Катастрофы украинского и всего европейского еврейства.
В «Еврейском Калейдоскопе» за 26 сентября 2008 года Алан Слепой рассказал о своей встрече в Сан-Франциско в 1988 году с бывшем членом зондеркоманды Виктором Трилем (полу-поляк, полу-немец), который принимал участие в изуверской акции уничтожения евреев в Бабьем Яру. Отсидев по приговору советского суда в общей сложности 21 год, он, в отличие от своих жертв, выжил.
Виктор наблюдал доставку очередной группы мужчин, женщин и детей к Бабьему Яру. «В отдельных местах они оставляли одежду, обувь, дамские сумки, медикаменты; ювелирные изделия сбрасывали в деревянные коробки под охраной немецких солдат. В отдельном ворохе быстро скапливались различные бумаги и документы. Кто двигался, по мнению охраны, недостаточно подвижно, получал удары плетью. Процесс происходил четко и быстро. Виктор считает, что с момента начала раздевания до его окончания проходило не более одной минуты для каждого человека, без разделения на мужчин, женщин и детей.
Раздетых в темпе гнали ко рву длиной примерно метров сто пятьдесят, около тридцати метров шириной и не менее пятнадцати метров глубиной. Три узких прохода вели к месту казни. После расстрела от пятисот до тысячи человек в ров спускались несколько десятков пьяных «шуцполицаев», которые растаскивали и аккуратными слоями и укладывали трупы. Главное – скорость и эффективность работы пулемётов».
Уничтожение людей было поставлено на конвейер…
Виктор рассказывал, что на «конвейере» Бабьего Яра работали только два пулемёта. Пока очередная группа раздевалась, «марксман» проходил вдоль рва, где шевелились живые, и достреливал их с высоты. Впрочем, эта работа не требовала тщательности. Ясно было, что из яра возврата нет.
Треск пулеметных очередей и крики тех, кто только подошел ко рву и в последнее мгновение своей жизни увидел трупы на дне яра, были так оглушительны, что жители ближайших посёлков, расположенных на расстоянии нескольких километров, оставляли свои дома. Убийцы позаботились о сохранении хоть какой-нибудь секретности своей работы и доставили к месту расстрела громко ревущие мощные двигатели
