есть не сознательно, а инстинктивно, попросту сказать, безрассудительно, сам себе не давая отчета, идёт по пути, Провидением указанному для каждого народа, и идёт верно, безошибочно, что и случилось с нами, русским народом, во времена Алексия и Никона»4.
Труд епископа Арсения, откуда заимствовано несколько строк, издан был за пределами России. Он называется знаменательно: «Истинность старообрядствующей иерархии противу возводимых на неё обвинений».
Кто пытался исследовать его, этот путь? Изучить этот народ, который пошёл им «верно» и «безошибочно», обретая особый опыт противления злу ненасилием? Старообрядческая тема осталась совершенно в стороне от славянофильских исканий. Алексей Хомяков посвятил старообрядческому вопросу лишь пару коротких статей. Иван Аксаков так и не осилил «Поморских ответов» и подарил рукописную книгу, попавшую ему в руки, Алексею Степановичу, который тоже не прочёл её толком. Со второй половины XIX века особый взгляд на события церковной трагедии предложила народническая историческая школа (можно вспомнить Афанасия Щапова и ряд других имён).
– Всякий народ до тех только пор и народ, – спорит в «Бесах» со Ставрогиным Шатов, – пока имеет своего Бога особого, а всех остальных на свете богов исключает безо всякого примирения; пока верует в то, что своим Богом победит и изгонит из мира всех остальных богов. Так веровали все с начала веков, все великие народы по крайней мере, все сколько-нибудь отмеченные, все стоявшие во главе человечества. Против факта идти нельзя. Евреи жили лишь для того, чтобы дождаться Бога истинного, и оставили миру Бога истинного. Греки боготворили природу и завещали миру свою религию, то есть философию и искусство. Рим обоготворил народ в государстве и завещал народам государство. Франция в продолжение всей своей длинной истории была одним лишь воплощением и развитием идеи римского бога, и если сбросила наконец в бездну своего римского бога и ударилась в атеизм, который называется у них покамест социализмом, то единственно потому лишь, что атеизм всё-таки здоровее римского католичества. Если великий народ не верует, что в нём одном истина (именно в одном и именно исключительно), если не верует, что он один способен и призван всех воскресить и спасти своею истиной, то он тотчас же перестаёт быть великим народом и тотчас же обращается в этнографический материал, а не в великий народ. Истинный великий народ никогда не может примириться со второстепенною ролью в человечестве или даже с первостепенною, а непременно и исключительно с первою. Кто теряет эту веру, тот уже не народ!
Старообрядчество изучают именно как «этнографический материал» – в этом-то и беда. А прежде всего это должно быть исследованием православной мысли, развивавшейся в особенных условиях. Мысли вполне самостоятельной. Мысли русской. Той идеи, которая помогла людям пережить три столетия преследований. Без веры и без особой, своей, идеи их преодолеть нельзя.
Когда старообрядчество определяется, в том числе в научной
Там же.
