медленно поползла вверх. Борис с удивлением увидел, что от соседней установки его расчет не отстал. Резкий стук ударил всем по нервам.
– Разъем Ш39 сработал, лючок закрылся! – весело крикнул пятый номер.
«Уф, – подумал Борис, – это всего-то вышел из контакта разъем системы управления, а чего пятый такой радостный? Хотя понятно с чего, мехводам теперь делать нечего – до самого пуска. До ПУСКА! Неужели дойдет до ЭТОГО? А Оксана, она же тоже ничего не знает? И работает на оборонном заводе в самом Киеве. Основная цель для “Атласа” или “Полариса”. Конечно, на заводе есть убежище, да только поможет ли оно? Все, успокоился, и так НРНР уже глазом косится, неужели заметно, как я мандражу? Кстати, как у него дела?» Но сразу подойти к нему Борис не смог. Дождавшись, когда ракета поднимется на семьдесят градусов, он протер контрольные площадки на ракете и лично установил на них магнитные уровни из комплекта 8Ш18, после чего контролировал по уровню подход ракеты к вертикали. И только после этого он подошел к расчету наведения, уже установившему вешки и теодолит.
– Как дела? – тихо спросил он у НРНР.
НРНР, старшина Георгий Негруца, тридцатипятилетний молдаванин, старожил сто пятьдесят девятой бригады, так же тихо ответил:
– Нормально, приборы стоят, все выверено. Угол на теодолите проверишь? Ты хорошо командуешь, в прошлом году при Хрущеве пуски делали, еще не так тряслись. Только…
– Только тогда у вас ракета не с ядерной бэче была. И вы были в КапЯре, а не возле ФРГ?
– Да. Но ты не думай, лейтенант, что тебе одному страшно. Всем страшно, только дураки не боятся. Но дураков в ракетные войска не берут.
– Ракета поднята!
Доклад первого номера вернул их в реальность из тихого разговора.
«Так, – подумал Борис, – всем страшно, все боятся. Не думай, что ты такой особенный».
– Ослабить захваты! – скомандовал он. Настала самая ответственная часть подъема. Если вдруг окажется, что ракета стоит с наклоном, то, когда первый номер начнет опускать стрелу, она просто вырвет ветровые болты и упадет на расчет. На него. С тремя тоннами азотной кислоты, с почти тонной горючего, которое похлеще керосина. И с ядерной боевой частью в триста килотонн. Борис невольно поежился. «Какого хрена! – вдруг обозлился он на себя. – Я же сам проверял стол и смотрел на кренометр! И сам устанавливал магнитные уровни, вот же они, передо мной! И вроде ракета не прилегла ни к захватам, ни к стреле».
– Развести захваты! Отвести стрелу!
«Ну точно, что я трясусь все время! Стоит себе спокойненько. Вот, мля, и стояла бы себе так».
– Опустить стрелу!
Первый номер щелкнул тумблером, стрела пошла вниз.
– Ракету в вертикаль!
Первый и четвертый номера при помощи начальника расчета наведения стали регулировать три домкрата опор стола под стабилизаторами ракеты.
– Есть вертикаль!
– Ввернуть ветровые болты до отказа и ослабить
