по ступенькам комсомольского аппарата, неизбежно, за редким исключением, становился убежденным державником и получал уникальные навыки руководящей работы. Катастрофа 90-х во многом объясняется тем, что проводить сложнейшие реформы поручили вольным завлабам, а не новому поколению профессиональных организаторов, давно уже поднявшихся над устаревшими догмами и стереотипами. Их все равно призвали, но позже, когда надо было спасать страну. Поскреби сегодня крупного хозяйственного, административного или политического деятеля, найдешь бывшего комсомольского работника. Одна только беда: кузница эта давно остыла, а заготовки кончились…
Сегодня вместо Комсомола в России множество молодежных организаций, но их влияние на новое поколение ничтожно. Это как раз тот классический случай, когда количество не переходит в качество. А из «Наших», уж простите меня, и вообще получилась какая-то худосочная пародия на ВЛКСМ. Ни нашим, ни вашим… Видимо, создать мощную, жизнеспособную молодежную организацию силами Администрации президента в принципе невозможно. А значит, у нынешнего государства Российского нет серьезных, действенных форм влияния на молодых граждан. Остановите на улице юношу или девушку, спросите: «Кто в России отвечает за работу с молодежью?» Не знают. А имена Косарева, Тяжельникова, Мишина знали все.
Может быть, к сто первой годовщине Комсомола мечтательные прагматики Кремля все-таки сообразят, что молодежь нужно осваивать так же, как Космос – упорно, системно и не жалея средств.
Юрий Поляков, лауреат премии Ленинского комсомола
История одной полемики
Дитя-злодей: штрихи к портрету
По поводу морального облика молодого человека спорят всегда, во все эпохи. И эта публикация – тому еще одно подтверждение. Началась пикировка, как ни странно, в журнале «Крокодил», где большие советские поэты печатались нечасто. Но тут как раз тот самый случай: в сентябрьском номере сатирического журнала за 1974 год (№ 27) появилось такое стихотворение Евгения Евтушенко.
Дитя-злодей встает в шесть тридцать,
Литой атлет,
Спеша попрыгать и побриться
И съесть омлет.
Висят в квартире фотофрески
Среди икон:
Исус Христос в бродвейской пьеске,
Алан Делон.
На полке рядом с шведской стенкой
Ремарк, Саган,
Брошюрка с йоговской системкой
И хор цыган.
Дитя-злодей влезает в «тролллик»,
Всех раскидав,
Одновременно сам и кролик,
И сам удав.
И на лице его бесстрастном
Легко прочесть:
«Троллейбус – временный мой транспорт, —
Прошу учесть».
Вот подъезжает он к ИНЯЗу
Или к МИМО,
Лицом скромнеет он, и сразу
