Я не хотела так. Слов достаточно…
– Джаред, я прошу тебя. Мне так больно…
– Раньше надо было думать. Еще и смеешь лгать мне, глядя в лицо. Хватит!
– Пожалуйста! – чуть ли не реву я, не понимая, что мне делать. Как быть.
– На колени. Другие рабыни безропотно целуют мне ноги. Ты не в том положении, чтобы торговаться, сука.
А потом я просто беру и делаю это. Сажусь перед ним на корточки. Кладу руки на свои колени, глядя вверх, на Джареда. Знаю, что он видит. Мокрые глаза, рабская маска, полное повиновение во взгляде.
А я вижу человека, которого я почти полюбила. И эти чувства никуда не делись, вопреки своему страданию и мукам. За что? Я не знаю.
Не было никаких причин, чтобы любить его. Ни одной гребанной причины. Но как назвать это, если не любовью… если я смотрю на него, и мечтаю о том, чтобы вся эта жестокая вакханалия закончилась, и мы бы вновь оказались где-нибудь вдвоем, открывая друг другу тайны, пропадая в разговорах, стонах, и шепоте, заставляющем мою душу расцветать и возрождаться после стольких лет забвения и состояния, похожем на смерть?
Его бедра чуть выше моей головы. Саадат возбужден, и это пугает меня. Нет… Нервно сглатываю, не представляя себе подобного унижения.
На яхте все было иначе. Я хотела… вознести нас к небесам, обоих. Это не было унижением. Я просто хотела показать, что хочу его целиком и полностью. Хочу каждую клетку его тела… безумно.
Хотела. Теперь все не так. Теперь мне страшно, потому что нет ни единого шанса, что в предстоящем акте насилия будет хоть капля любви. Лишь похоть. Месть и ярость восточного мужчины, которого оскорбила sharmutah.
– Умоляй. Хорошенько умоляй, детка, – прошипел Джаред, хватая ладонью мои волосы. За секунду он резко намотал их на кулак, задрав мой подбородок к верху.
– Что ты имеешь в виду под «умоляй»…
– Ты знаешь, сучка. То, что ты так сильно любишь делать. Ведь только на это ты теперь годишься, Мэл. После Дэвиса. Думала, я правда тебя трахать буду? Смешная. Да после его грязи, ты мне на хер не сдалась. У меня целый особняк чистых и невинных девочек. Я брезгливый. Надеюсь, Дэвису ты не сосала, иначе бы и на это была негодна. Убил бы тебя. Не раздумывая. И убью. Я убью тебя, продажная шлюха.
Джаред не слышит меня. До него не достучаться. Он винит меня во всех грехах, даже не желая разобраться в ситуации. Недостойный и мерзкий поступок. Но категоричность и вспыльчивость – это части его характера, и не будь он таким, у меня бы никогда не возникли к нему чувства.
Ярость. Между нами уже не легкие искры, а настоящий адский огонь из сопротивления, окутывающий обоих с головы до ног.
– Надейся, – гордо отрезаю я, и тут понимаю, какую роковую ошибку совершила. Джаред сатанеет за одно мгновение, цвет глаз темнеет от ярости, на дне серых омутов полыхают дьявольские языки пламени. Он сжигает меня взглядом, я плавлюсь на костре из его призрения и ненависти.
Жар пробирает до костей, выворачивает нутро на
