своей «половинке» навсегда, полностью, так, как души Господу, являясь частичкой Его бессмертных творений. Пусть встречается подобное не часто, значит, тем более не зря!..
Тебе, уважаемый читатель, предстоит по прочтении определить, относятся ли Тимур и Надежда к таким парам, или ничего общего с ними не имеют, почему так, а не иначе и случается ли так вообще. Прежде чем вывод ляжет своим вердиктом на обложку прочитанной и закрытой книги, тебе нужно разобраться: любовь или страсть объединила эту пару – страсть никогда не угодна Создателю, любовь же всегда объединяет и соединяет, а значит, она и есть сама жизнь!..
Если потеря произошла естественным образом, то ожидание воссоединения менее болезненно и переживается глубоко индивидуально, незаметно для других, но произошедшее трагично, по чужой вине, снедает изнутри жаром, разрывает сознание, сдавливает сердце, выворачивает душу. Потенциал человека выдает сразу все, что способен был расходовать в течении оставшейся жизни, расходуя эту энергию на боль за день, час, минуту. То, что должно было использоваться рационально в многолетии, вырывается в мгновение, в мгновение же восстанавливаясь. Кто-то не выдерживает подобного – все это предполагалось на двоих, и одному или одной не справится! Кто-то терпит до конца – Господь всегда рядом, но есть исключения, направляющие плазму, рождаемую связью мира материального и мира духов, в сторону виновников разрыва, пусть и ощутимую временно как средство мести, реже – кажущегося справедливым, возмездия.
Такие люди способны на все мистическое, находящееся вне сознания, продолжая жить, но не существовать. Они ищут, они ждут, иногда их жизнь превращается в чистейшей бриллиант мести, чернеющий к самому финалу, ведь уголь и алмаз – это одно и то же, хотя и разного возраста! Терпение и смирение очищает, злоба и месть – суть пепел и прах. Возмездие же не сжигает, если не становится вендеттой – мольбы, услышанные Создателем, бросают в котел справедливости не только виновников, но и самих молитвенников, где в адском пламени мучительно сгорают первые, и возможно спасаются последние…
Пронзительно острый взгляд, с угадываемой долей осуждения, отточенный прижизненной уверенность в своей правоте в любом случае, с требовательностью уважительного к себе отношения, вперился в сидящую на невысоком гранитном столбике женщину. Взоры обоих, смешавшись, столкнулись в одной точке, но преодолев ее, устремились обжигающими лучами в глубины душ, находящихся к этому времени в разных мирах временного и вечного. Веки глаз, соединившихся влюбленных, отстраненных от всего мирского, окружающего эту «пару», не моргали, боясь потерять и мгновение за опустившимися веками.
Сопровождали ли их мысли, или с самого знакомства эти существа неожиданно заметили, что слова между ними совершенно лишние? Мыслями обменивались разумы, взорами – души, эмоциями и излучаемым теплом – память, успокаивающая совесть.
Если и была в этом мире аномалия, то здесь
