схватил с журнального столика вазу и швырнул ее в мужчину. Но тот ловко перехватил ее в миллиметре от своей головы и, вскочив на ноги, попытался использовать вазу как ударный инструмент. Игнатов ловко уворачивался от ударов, отступая в коридор, но затем улучил момент, подпрыгнул и ударом ступни в голову отбросил незнакомца в дальний угол комнаты – туда, где было окно на улицу. Уходя из дома, хозяйка оставила его открытым, чем и воспользовался незнакомец. Одним махом он запрыгнул на подоконник и сиганул вниз, благо это был всего лишь второй этаж. Игнатов бросился было за ним, но когда оказался на подоконнике, то услышал за спиной хрипы Цыпы. Всего лишь секунду он раздумывал, как ему поступить дальше, после чего спрыгнул с подоконника и бросился к истекающему кровью агенту. Удар ножа угодил в шею, поэтому, стянув с себя рубаху, Игнатов обмотал ее вокруг раны, а сам бросился на кухню к телефону, чтобы вызвать «скорую». Промедление в этом деле равнялось цене человеческой жизни.
15 июня 1983 года, среда.
Ташкент, водный Дворец спорта имени Митрофанова
Сидя на лавке и вытирая полотенцем мокрую голову, Геннадий Красницкий с интересом наблюдал за тем, как в бассейне, из которого он сам пару минут назад выбрался, несколько мальчишек устроили стайерский заплыв. Как выяснилось вскоре, самым быстрым из них оказался смуглый узбечонок с выбритой наголо головой, который с помощью ловкого брасса обставил всех своих конкурентов, оторвавшись от них уже посередине заплыва.
– В былые годы мы с тобой, Геннадий, плавали не хуже, – раздался рядом с Красницким, хорошо знакомый ему голос.
Он принадлежал другу его детства Виктору Звонареву, с которым они, будучи такими же вот мальчишками, устраивали длительные заплывы в канале Анхор.
Встав со своего места, Красницкий обнял друга, после чего они уселись на лавку, стоявшую в самом углу бассейна, где почти не было посетителей. Звонарев вытянул вперед правую ногу, которую он повредил еще в юности, а инкрустированную трость, с которой никогда не расставался, пристроил рядом, прислонив ее к скамейке.
– Мы бы и сейчас могли дать фору этим мальчишкам, – продолжил Красницкий тему, начатую его приятелем.
– Не знаю как ты, Красный, а я уже старый, чтобы тягаться с молодыми, – покачал головой Звонарев.
– Что-то ты рано списываешь себя со счетов, Звонарь – нам с тобой слегка за сорок, – и Красницкий перевел взгляд на приятеля.
– Ты забываешь про мою ногу, которая с возрастом здоровее не становится.
– Для футбола она и в самом деле малопригодна, но не для плавания, – продолжал гнуть свое Геннадий.
– Ты же знаешь, что футбол я всегда любил больше всего на свете, – напомнил другу о своем главном пристрастии Звонарев. – Помнишь, как мы с утра до вечера гоняли мяч примерно на этом же самом месте?
В годы их
