признаться, что чувства мужа к ней претерпели изменения не в лучшую сторону. Впрочем, внешне все выглядело вполне прилично. Геннадий Яковлевич уделял внимание жене, сопровождая свои действия заботливым «дорогая», и в этом было что-то покаянное, точно он знал за собой вину и пытался ее загладить, и вместе с тем не в силах был избавиться от легкой насмешки в глазах, точно мстил ей за что-то и сам этого стыдился.
Компания подобралась занятная. Четверо мужчин и четыре женщины, включая меня. Тут я сообразила, что не просто так таращу глаза, а с неким умыслом: прикидываю, кто из присутствующих мог иметь к Сафронову претензии или недобрые чувства. Выходит, его тревога все-таки нашла отклик в моей душе. Я мысленно усмехнулась и покачала головой.
Разговор за столом шел вяло, все то и дело поглядывали на меня. Возможно, я их стесняла, потому что была в их компании новым человеком, а возможно, все дело в моей репутации. Райзман попытался разрядить обстановку и принялся рассказывать анекдоты. Делал он это мастерски, граждане хохотали и вскоре оттаяли душой, я хохотала громче всех, чем, безусловно, вызвала у Райзмана симпатию. Благодарный слушатель – бальзам на душу рассказчика. Настороженность покинула его, и теперь он смотрел на меня с откровенным интересом, все больше и больше увлекаясь лицезрением моих достоинств. От внимания Анны Гориной это не ускользнуло, она поджала губы и теперь бросала на меня откровенно враждебные взгляды, вызвав беспокойство у Верочки, из чего я заключила, что они подруги или приятельницы.
Сафронов по большей части помалкивал и проявлял излишнюю суету, угощая гостей. Взгляд его то и дело обращался к пристани, мы ждали уже полчаса, а яхта все не появлялась. Он не выдержал и позвонил, выслушал кого-то и удовлетворенно кивнул:
– Сейчас будут.
И действительно, буквально через пару минут мы увидели яхту, на приличной скорости она приближалась к пристани.
Сафронов подозвал официанта с намерением расплатиться, остальные недружно поднялись из-за стола. Райзман оказался рядом со мной.
– Позвольте, я возьму вашу сумку, – предложил он с улыбкой.
Я позволила. Сафронов подскочил с тем же предложением, но, сообразив, что опоздал, неожиданно расстроился. Мне это не понравилось, может, я зря согласилась на эту работу? В близком друге я не нуждаюсь, да и Сафронов не годится на эту роль, впрочем, я знать не знала, кто бы сгодился, но Райзман все-таки был предпочтительнее.
– У вас немного вещей, – заметил он, кивнув на мою сумку.
– Путешествую налегке, – улыбнулась я.
– Как это не похоже на красивую женщину.
– Ага, – хмыкнула я. – Я вообще такая… непохожая.
Анна наблюдала за нами едва ли не с яростью. Должно быть, она имела на Райзмана серьезные виды и восприняла меня как соперницу. Ее вещи нес Сафронов. Она подхватила его под руку, чем удовольствия
