мне стало интересно, что же все-таки я вижу. Я пустил в ход Направление и пораженно понял, что смотрю не на какой-то мираж или оптический обман. Я реально вижу самого себя. А значит, мы находимся в очень, ну просто очень мизерном мире.
Поначалу я подумал, что это анклав. За время шляния по мирам анклавов я повидал немало – и большую их часть вполне реально облететь за считаные дни… ну пусть недели. На этот, судя по всему, достаточно и часа.
Однако Джемулан весьма меня удивил, сообщив, что это не анклав, а полноценная вселенная. Я попросил разъяснений, и он скороговоркой поведал, что вселенные, как известно, бесконечны – и это действительно так. Однако планеты тоже в определенном смысле бесконечны – или вы можете найти у шара начало и конец? Вселенная классического типа – четырехмерная гиперсфера… или, в случае Эйкра, четырехмерное кольцо Мёбиуса. Если очень-очень долго лететь в одном направлении, в конце концов вернешься на то место, с которого начинал – в этом и заключается бесконечность вселенной.
Другое дело, что проверить это на практике невероятно трудно, поскольку протяженность этой гиперсферы – миллиарды световых лет… или даже сотни миллиардов. Тем не менее порой встречаются вселенные и поменьше… а изредка бывают и совсем крошечные. Такие, как эта. Обладая острым зрением, здесь можно увидеть собственную спину – очень-очень далеко впереди.
На этом месте я перебил Джемулана, спросив, чем же в таком случае нормальная вселенная отличается от анклава.
– Расположением в метапространстве, – ответил сид. – У полноценной вселенной собственная «клетка в таблице», а анклав – это просто замкнутый кусочек пространства, отделенный или отделившийся от какой-нибудь вселенной. Своего рода пузырек между мирами… или даже внутри мира.
– Надо же. А я думал, что мир от анклава отличается только размером.
– Распространенная ошибка. Мир, или вселенная – это самостоятельный четырехмерный континуум, а мирок, или анклав – пространственный сегмент, обособленный от родительского континуума, – повторил еще раз Джемулан. – Но поскольку настолько крошечные вселенные – огромная редкость, многие путаются в терминологии и называют анклавами все маленькие миры скопом.
– Это да, патрон, – подтвердил внимательно слушавший Рабан. – Мы с Волдресом так всю жизнь и делали.
– Кстати, ты нас видишь? – спросил Джемулан, пристально вглядываясь в даль.
– Нас – которые здесь, или других нас – которые там?..
– Которые там.
– Вижу.
– А я нет… хотя раньше видел.
– Зрение ухудшается? – посочувствовал я.
– Зрение у меня идеальное.
– Тогда в чем дело?
– Кажется, мы уже договорились, что я тебе не учитель, – высокомерно ответил сид. – Давай руку, полудурок, прыгаем в Вур. Совершенно незачем тут болтаться.
– Может, я все-таки сам нас переброшу? – предложил я. – Ну тебе что, жалко?
– Ты не сможешь.
– Почему
