mphasis>
Сергей Кара-Мурза:
– Тут счастье было в том, что у него такой талант, который прямо как будто послан нам в нужный момент, в нужное место.
Газета «Stringer»:
– Вообще, Юрий Мухин, который был редактором «Дуэли», является известным городским сумасшедшим…Особенно он любит антисемитские высказывания. Его не жалко.
Кто же он на самом деле – этот Юрий Мухин? Человек, который не боится писать, говорить и думать о судьбе России и обо всех нас «поперек формата». Человек, неудобный властям при любом государственном строе, начиная с «развитого социализма» времен правления его земляка Брежнева. Человек, который в нынешнюю эпоху девальваций всех валют и идеологий может позволить себе роскошь, невозможную для миллиардеров из списка «Форбс», – БЫТЬ САМИМ СОБОЙ. Как Юрий Мухин нашел свой жизненный и творческий путь и какую цену он заплатил и продолжает платить за это? Каковы его творческие планы и в чем угроза, что они никогда не сбудутся?
Слово – Юрию Мухину.
Философия Мухина
Моя «кредитная история»
– Юрий Игнатьевич, у вас есть своя философия?
– Давайте лучше без этого иностранного слова.
– Почему?
– Чтобы объяснить значение этого слова, придется залезть в словарь. К слову, в нашем языке завелось много непонятных иностранных слов, употребление которых прямо-таки вытолкнуло из нашей речи простые и понятные русские слова. А нередко и исказило их первоначальное значение.
– Вы имеете в виду, что многим читателям нужно искать в словаре смысл слова «философия»?
– Вот именно.
Уже несколько веков часть нашей, так сказать, интеллигенции стремится придать своей болтовне некую глубину и настырно тащит в русский язык иностранные вроде бы аналоги русских слов. Открывая для себя новые понятия и явления, наша интеллигенция, законодательница языковых мод, сплошь и рядом неспособна образно представить суть этих новых явлений и дать описание этой сути понятиями русского языка. Посему идет бездумное подражательство и повторение иноязычных слов там, где нам нечего сказать первыми. Скажем, с XIX века, со времен гениальных физиков-электротехников Александра Лодыгина и Павла Яблочкова, в нашем языке появились понятные русскому человеку термины «ток», «напряжение» «сопротивление». А вот, скажем, термодинамика (она же – «физика теплоты») в нашей холодной стране не имела своих первооткрывателей, и теперь, начиная со школьных учебников, нам приходится ломать голову над ее иностранными терминами – разными «энтропиями» и «энтальпиями».
Но если применение иностранных названий для каких-то новых предметов в науке и технике еще как-то можно понять, то зачем, например, русское слово «народовластие» подменили словом «демократия»? А затем, чтобы убедить нас, что в нашей действительности «народовластие» – это когда большинство навязывает свою волю меньшинству тайным голосованием. Ведь именно это на практике и имеют в виду под «демократией». А если точнее перевести это навязанное нам понятие, как «большинствовластие», то сразу же возникнет вопрос: а народовластие когда будет? Ведь любому, для кого родной язык – русский, без словаря понятно, что большинствовластие и народовластие – далеко не одно и то же. Большинство – это еще не весь народ, и выборы органов власти большинством – это не власть всего народа. Так после введения иностранного слова «демократия» поиски настоящей власти народа подменяются болтовней о «необходимости и величии демократии».
Зачем нам в русском языке греческие слова «экономика» и «экономист», если у нас есть свои слова «хозяйство» и «хозяин»? А затем, что хозяйство немыслимо без хозяина, и когда в хозяйстве возникает бардак, то сразу же возникает вопрос: а куда смотрит хозяин? А если в экономике бардак, то тогда кто виноват? А кто ж его знает? Люди у власти – исключительные молодцы, академики-экономисты – умнее не придумаешь. Разве они виноваты? Народ виноват, пьяницы, паньмаш, ну и так далее.
Зачем нам слово «план»? У нас что, не было русского слова «замысел»? Что, «Госплан» звучало умно, а «Государственный комитет по хозяйственным замыслам» («Госзамысел») – глупо? Нет, не глупо. Просто использование этого русского слова могло натолкнуть на мысль: кто же это у нас хозяин и каких это он мыслителей набрал себе в свой штаб, успехи народного хозяйства замысливать?
Бывает и так, что охотно используем мы простые и понятные русские слова, да только смысл их воспринимаем по-разному. Взять, к примеру, слово «писатель». А кто у нас в эпоху всеобщей грамотности не писатель? И сортирных стен маратель – тоже писатель. Было же точное по смыслу слово «сказочник». Но для тех, кто с потугами на свою особость, на возвышенность, сказочник – это что-то «с низов», из самой гущи народа, не белая кость и не власть над думами. Ну, польстили
