молодыми в спальню отправилась целая толпа придворных, выражения их лиц не оставляли сомнений в намерениях – они собирались наблюдать за первой близостью новых супругов!
Екатерина была в ужасе, она понимала, что не сможет пошевелиться под этими нескромными взглядами! Мелькнула мысль, что, знай она о таком обычае при дворе французского короля, ни за что не вышла бы замуж за Генриха, лучше в монастырь! Сам Генрих, видно, переживал нечто похожее. Девушка почему-то чувствовала себя перед мужем виноватой, словно это она пригласила толпу разряженных дам и кавалеров любоваться на их действия в постели. Юный супруг понимал, что жена находится в еще худшем положении, но ему и в голову не пришло как-то успокоить беднягу, ободрить, поддержать, напротив, появилась злость, будто из-за нее приходится терпеть унижение.
Состояние молодых лучше всего поняла королева. Элизабет вдруг ободряюще улыбнулась невесте и строгим тоном предложила всем выйти вон, чтобы молодые могли остаться наедине и в полной мере отдаться страсти, которой пылают. Многие усмехнулись: какая уж тут страсть, если жених за весь день едва взглянул на невесту! Но требованию королевы подчинились.
Екатерина вдруг подумала, что никогда, ни за что не допустит такого унижения для своих будущих детей! Даже если это будет нарушением всех возможных обычаев и правил!
Они с Генрихом вздохнули с облегчением, видя, что любопытные придворные отправились прочь из спальни, сокрушенно вздыхая, полюбоваться на пикантную сцену не удалось. Но король остался! Тогда Элизабет подошла к супругу и, взяв его под локоть, потянула за собой:
– Сир, думаю, и нам следует удалиться. Если вашему сыну понадобится ваш совет, вы сможете дать его утром…
Нет, Франциск вовсе не собирался наслаждаться пикантными деталями, он действительно переживал из-за неопытности Генриха. Конечно, следовало бы позволить Диане де Пуатье уже стать его любовницей и обучить мальчика кое-чему! Король корил себя из-за того, что подобная мысль не пришла ему в голову еще вчера, он действительно боялся, что в первый раз Генрих может сплоховать ко всеобщему позору… А все этот папа Климент! – досадовал Франциск. – Не настои он на немедленном венчании и первой ночи, мальчика можно было бы успеть подготовить!
– Пойдемте, пойдемте! Не думаю, чтобы вам кто-то подсказывал, что делать, когда вы впервые попробовали женщину, – убеждала его королева. Король фыркнул:
– Это я! А Генрих может и не справиться!
– Мы придем к ним рано утром, и если что-то получится не так, будет время исправить… К тому же у двери останется моя доверенная горничная, я приказала разбудить, если будет слышно, что там проблемы…
Все разумно, оставалось подчиниться.
А в спальне разыгрывалась своя трагедия. Генрих не только не стал накидываться на свою супругу, душа ту в объятьях, он вообще не проявил к ней никакого интереса даже в постели. Принц не чувствовал приятного аромата, которым была надушена новобрачная, не замечал роскошной волны волос, окутавшей ее головку
