можно не уметь читать, будучи помощником самого образованного человека при французском дворе?
– Да.
– Прочтите, что здесь написано… – Девушка протянула ему какую-то записку.
Жестом отправив из комнаты пришедшую с ним служанку, Бартоломи взял листок. С первых слов он понял, что принесено это теми самыми священниками, что побывали у девчонки до него. Речь шла о некоей небольшой тайне дофина, которую советовалось использовать в предстоящей беседе с ним.
Прочитав вполголоса содержание, Бартоломи поинтересовался:
– Запомнила? Теперь сожги.
В глазах девушки, которые она подняла, были легкое недоумение и даже испуг. Стало смешно:
– Чего ты испугалась? При дворе всегда так – одни выдают тайны других ради своей выгоды.
Хотя, если подумать, какая выгода может быть от того, что девчонка узнала небольшой секрет о дофине? И тут до Бартоломи дошло – не один барон де Ре старается, чтобы эта малышка произвела нужное впечатление на короля! Хорошо это или плохо для девушки, непонятно, но, похоже, она влипла в серьезную историю со своими пророчествами.
Бартоломи так и сказал глупышке. Та чуть побледнела, но дернула головой:
– Я ничего не пророчествую! Я просто хочу снять осаду Орлеана и короновать дофина.
– А почему дофина? – Бартоломи решил хоть таким способом попытаться подсказать Господу о возможной замене фигуры будущего короля Франции.
– Королевство принадлежит Господу нашему, но он решил сделать королем именно дофина.
– Вот и я о том же! Чего дофина-то?! Других получше не нашлось?
В глазах девчонки мелькнул ужас, как можно обсуждать волю Господа?! Бартоломи замахал руками:
– Ладно, ладно, я не против, пусть коронует дофина. Ты все запомнила? Сможешь узнать Карла среди придворных?
– А разве он будет не на троне?
– Может, и нет!
Жанну допустили на королевский прием на следующий день. Одета она была в одежду пажа, барон в ответ на возмущение Бартоломи махнул рукой:
– Пусть рядится хоть в шутовской наряд, лишь бы понравилось дофину.
Но все же отправил слугу купить девчонке что-нибудь подходящее. Сам Бартоломи все больше проникался симпатией к подопечной, она ничего, хотя и строптива. А главное, укреплялась вера в то, что Господь мог именно эту дуреху избрать для своего промысла! К девчонке словно не прилипало ничто плохое, а все запутанное и темное становилось простым и ясным. Бартоломи вздыхал: вот у кого совесть, должно быть, чиста, как первый снег! Становилось даже чуть завидно…
Перед тем как послать за девушкой, дофин выдержал еще один разговор. На сей раз присутствовали главные заимодатели Карла кузены Жорж де Тремуйль и Жиль де Ре барон де Лаваль. Недовольный Тремуйль пыхтел, пытаясь придумать, как бы все оставить по-старому. Красавец Жиль де Ре держался спокойно и независимо, хотя все понимали, что ему не все равно, конечно, барон переживал, чтобы ссуженные дофину деньги не
