речи, а потому снова взял её за руку и прижал её моему оратору.
– Ах! Каких же плутишек воспитывают иезуиты, – воскликнула мадам Мелло, обвивая свою другую руку вокруг моей шеи, и прижимая мою голову к своей груди.
Я чувствовал невероятную энергию этого восклицания: «Ах! Плутишка!» и, пользуясь обстоятельством и счастливым случаем, упал на колени, после чего мои руки за четыре секунды устранили все препятствия на моем пути, и самый что ни на есть интимный союз увенчал мои усилия… влажные губы мадам Мелло и наполовину закрытые глаза, её вздымающаяся от возбуждения грудь, её рот, буквально впившийся в мой, вынужденный замолчать от такого проявления сладострастия… наши языки были чересчур увлечены нежной междоусобной борьбой, чтобы скрашивать словами наслаждение друг другом… мы пребывали в состоянии такого опьянения страстью, которое просто невозможно выразить словами. Неожиданно желания переполнили мой скипетр, и он излился фонтаном любви, хотя чувства, бушевавшие в моей душе, требовали продолжения борьбы на любовном фронте с мадам Мелло, и я тут же отправился в поход за новой победой.
Мой атлет, слегка разочарованный своим поражением, но ценя моё упорство, предался с упоением и восторгом повторной схватке и борьбе, которая на этот раз получилась и менее скорой и более чувствительной, погрузив нас в пучину наслаждения. Пребывая во взаимном любовном помешательстве, мы взаимно покрывали друг друга пламенными поцелуями, не забывая всё более и более привлекательные местечки, используя их для того, чтобы возбудить нашу чувственность, и закончили битву соитием с выбросом такого огромного количества любовного нектара, что мой скипетр буквально утонул в нём, а на диване образовалось небольшое озеро страсти. Немного отдышавшись, мы с мадам Мелло договорились соблюдать строгую холодность в отношениях перед публикой и слугами, но не отказывая себе при этом в ежедневных свиданиях. И этот каждый новый день обнаруживал для меня всё новые привлекательные черты в моём завоевании сердца и тела светской дамы, которая, стремясь всё больше и больше к плотским наслаждениям, любила меня с нежностью настоящей любовницы. Комната моего ученика сообщалась с её спальней посредством замаскированной драпировкой из китайского шёлка дверью в гардеробе, и вечером, когда все в доме уже спали, я проходил в альков мадам Мелло в поисках наслаждение в её руках… и всегда находил его в её нежных и с каждым днём всё более умелых ласках, после чего возвращался к себе перед рассветом. Мы безмятежно наслаждались этим счастьем без всяких проблем до тех пор, когда месье Мелло внезапно возвратился из поездки, закончив свои дела в Италии.
Я был официально представлен мужу моей работодательницы и тайной любовницы, и он нашел меня несколько юным для роли учителя. Зная о темпераменте своей супруги, он резонно подозревал, что она вряд ли мне позволила сосредоточить всё моё внимание исключительно на хлопотах о моём ученике и их сыне… но он не был ревнив, и длительное пребывание
