вернулись! Как отдыхать, так вместе, а как домой ехать, так все по отдельности.
Виталик, видимо, что-то ответил.
– Где вы? – крикнула в трубку Соня. – А… ясно… нас тогда подождите. А то тут какой-то чувак за нами увязался. Свистел нам в спину, а затем в лесу скрылся.
2
Машина такси заехала во двор частного дома. Светлана Луцина скрестила руки на рулевом колесе и уронила на них голову. «Господи, как же я вымоталась сегодня», – подумала она. – «Сил нет, даже из-за руля выползти».
В боковое стекло легонько постучали. Она подняла голову и увидела своего отца Петра Николаевича – статного мужчину с густыми волосами с проседью. В свои шестьдесят два года он выглядел максимум на пятьдесят с хвостиком. Сколько себя Светлана помнила, он всегда занимался пчёлами. Возил ульи по цветущим полям и лесным полянам. Может, поэтому так и сохранился, что всю жизнь провел с этими чудесными насекомыми.
Светлана несмотря на то, что недавно ей исполнилось сорок лет, тоже не выглядела на свой возраст, но бессонные ночи, постоянные катания давали о себе знать. Темные круги под глазами и складка у переносицы не добавляли красоты.
Она нехотя отстегнула ремень и вышла из машины.
– Маринка совсем от рук отбилась, – начал отец. – Опять удрала с друзьями, мне не сказалась.
– Бать, куда она денется? – сказала Светлана и прислонилась спиной к машине. – Набегается и придёт.
Петр Николаевич сурово сдвинул брови.
– А когда она набегается? Посуду не помыла, в комнате бардак.
Светлана зевнула и потянулась.
– Придёт и всё сделает. Я с ней поговорю.
– Поговори, – повысил голос отец и скрестил руки на груди. – Она грубить стала. Ей слово, она тебе два. И чтобы её что-то заставить делать, надо сначала ей доказывать, что это нужно сделать.
– Пап, ну может она просто хочет разобраться.
– Разобраться она хочет, – передразнил её отец. – А грубить зачем?
– Я тоже у тебя не подарком росла, – вздохнула Светлана и посмотрела в глаза отцу.
– У меня для этого ремень был завсегда припасен, – хмурясь, ответил отец. – Вот ты и выросла человеком. А она у тебя хамкой растёт. И когда ты спохватишься, уже поздно будет.
– Бать, я тебя выслушала, теперь ты меня послушай, – медленно закипая, заговорила Светлана. – Она растёт без отца. И если она будет тихоней, её каждая собака обидеть сможет. Так что пусть лучше она растёт хамкой, чем задавленной жизнью нюней.
– Ишь ты, как стала рассуждать, – вскинулся отец.
Света отодвинулась от машины.
– Да, так! Вон на Ваньку посмотри. Он у тебя и вежливый и тихий, мыши не обидит. Ты лучше его воспитывай, чтоб мужиком был. А то шестнадцать лет парню, а он тряпка-тряпкой.
Из-за террасы вышел молодой веснушчатый парень и посмотрел на Светлану. Он был нескладен, высокого роста, худой и прыщавый.
