к основной породе. И, кроме правильного размера, необходимо было отсортировать их еще и по качеству.
Вот оно – что-то, чего не было в моей прежней жизни! А значит, я на правильном пути! С трудом справившись с возбуждением, я отправился на рынок. До вечера времени еще предостаточно, и у меня будет возможность поэкспериментировать.
Рынок жил здесь по своим правилам. Он нисколько не напоминал веселое ярмарочное гулянье народа где-нибудь на Земле, это был, скорее, полупустой громадный супермаркет, с той только разницей, что размещался он не в одном огромном здании, а в целом районе, состоящем из домов торговцев, которые одновременно являлись складами товаров, и крытых полукруглых галерей, которые окружали эти комплексы и где, собственно, и происходила торговля. Я уже бывал здесь, поэтому уверенно шел по разведанному маршруту, загружая свою тележку рукомойниками, ведрами, кастрюлями, замками, инструментом и прочим, и прочим. Финансы ощутимо просели, а конца покупкам не было видно. Дома торговцев выделялись своей вычурной архитектурой – крыши были с очень крутыми скатами и поднимались на огромную высоту, украшенные разноцветной разнокалиберной резьбой. Мне было любопытно, как использовалось пространство под этими крышами, – прямо храмы торговли, по-иному и не сравнить. Но пока мое любопытство оставалось неудовлетворенным – все, что было мне нужно, я покупал прямо в открывающихся на улицу галереях. Надо признать, что эти высоченные крыши играли важную роль в планировке города, у которого отсутствовали привычные нам прямые улицы – они позволяли сразу видеть направление на дом интересующего вас торговца, а не блуждать в этих лабиринтах. Я уже заметил, что еще одной особенностью города было отсутствие тупиков и непроходимых переулков – ступая по любой дорожке, вы могли быть уверены, что впереди вас ждет выход на следующую, видимо, это регулировалось отдельным правилом.
– Почем топор, уважаемый? – остановился я у галереи местного кузнеца и неожиданно заметил несколько камушков, похожих на те, что я отобрал на осыпи, которые лежали на прилавке.
– Тебе почти даром! – ответил немолодой то ли дядька, то ли старик – я плохо угадывал возраст аборигенов, – стриженный не под горшок, как это было здесь принято, а с длинным конским хвостом, и назвал цену.
– Хрена себе! Если это даром, то спасибо, мне это и даром не надо!
– Бестолочь! – упрекнул меня беззлобно старикашка. – Это же магические, зачарованные, не простые топоры!
– Ну так я не местный! Разницы не вижу. Топор – он и в горах топор! Что с ним такого?
– Ты чего? Из мун, что ли? – поинтересовался дядька, давно уже заприметивший мой нестандартный облик.
Я кивнул и добавил на всякий случай:
– Из семьи Садух я.
– Слышал, слышал. Тут уж полгорода, поди, судачит, что Садух приволок какого-то полоумного ганнера. Вот, смотри, вот это – обычный топор. Куется сам знаешь как, а кромку мы потом подкаливаем, но не сильно, в маслице. А этот – магический. Его после поковки сразу магу отдали, он уголь из нутра его
