style="font-size:15px;"> На фоне черных макушек деревьев, подсвеченный зарождающимся утром, стоял и смотрел на меня молодой мужчина лет двадцати в темной рубахе и свободных штанах. Почему-то было очевидно, что он только что собирался проткнуть меня нетолстым копьем, которое держал в поднятой правой руке, но что-то остановило его. Я отчетливо понимал, что моя жизнь висит на волоске, поэтому замер, не двигаясь. Какой-то камень больно давил меня в ягодицу, начинала затекать спина от неудобного положения, и я старался не двигаться, но мозг уже создавал планы спасения – если он дернется, рванусь вправо перекатом, а там посмотрим. Лицо незнакомца имело странные непривычные черты – было ощущение, что мне повстречался американский индеец в исполнении европейского актера. Этакий Гойко Митич из моего детства. В целом европеоидные черты лица одновременно были незнакомыми, несомненно, чужими. Он нахмурился, отступил на полшага и, не убирая копья, показал мне рукой, чтобы я встал.
– Лиансафа!
Так, кажется, мое убийство откладывается. Я не понял, что он сказал, но жест был вполне очевиден, и я медленно поднялся.
– Угуртесафа, кхе! – негромко сказал молодой парень. – Ганнер? – вопросительные интонации были очевидны, но язык незнаком.
– Я вас не понимаю, – на всякий случай ответил я, поднявшись, и добавил: – Сорри, ай донт андестэнд ю, нихт ферштейн.
Похоже, мои слова тоже не нашли понимания, и мы уставились друг на друга, разглядывая. Рубаха на парне была однотонная, кажется, зеленая, без ворота, чуть выше колен, прямого кроя и без пояса. Рукава короткие, чуть ниже локтя. Из-под широких штанин виднелось некое подобие мокасин такого же зеленоватого цвета, как и рубаха. Длинные прямые черные волосы собраны в хвост. Не хватало только пера в волосах. Никаких вещей, кроме копья, у него не было.
Сзади зашуршало, и стало понятно, чего мы ждем. Кто-то ведь метнул в меня этот аркан, и сейчас этот кто-то осторожно подходил ко мне сзади. Захотелось в туалет, и я напрягся, ожидая удара. Поворачиваться было страшно, так как готовность незнакомца применить свое оружие не вызывала сомнения.
Тихо, еле слышно шуршал лес. В сумраке занимающегося рассвета все выглядело бесцветным и бледным. Веревка, обмотавшая мои ноги, давно упала, и при желании я мог бы освободиться, просто шагнув в сторону, но под пристальным взглядом моего молодого визави делать этого не хотелось. Последний стал смещаться влево, все так же удерживая меня «под прицелом». И справа из-за моей спины появился его напарник. Я медленно, стараясь не делать лишних движений, повернул голову. Меня по широкой дуге обходил мужчина постарше, единственным отличием которого от молодого была, похоже, синяя рубаха, такая же однотонная и без каких-либо деталей. Затем он замер, сделал шаг вперед и, похоже, расслабился, опустив острие копья. Я напряженно всматривался в его лицо, он, в свою очередь, рассматривал меня.
– Ганнер, – произнес он с утвердительной интонацией вслед за
