проплывают по залам огромных соборов, окутанным клубами сладких благовоний. Эти книги были Брахманами католицизма. Но не только служители культов имеют тягу к переодеванию в церемониальные одежды и исполнению замысловатых ритуалов. Во многих закрытых клубах и студенческих братствах также есть собственные тайные традиции, напоминающие о человеческой жажде символизма и церемониал ьности.
Если, подобно мне, вы более заинтересованы не во внешней стороне религии, а в ее внутренних верованиях, то финальная точка развития Вед – как раз то, что вам нужно. Она наступает в Упанишадах, написанных в период времени, охватывающий примерно три столетия и завершившийся около 300 года до н. э. Упанишады – в переводе, «сидящий у ног учителя» – смещают акцент с ритуальной части индуизма к его философским и теологическим проблемам. Здесь мы впервые встречаем учение о карме и сансаре, о которых узнали в начале главы.
В следующей главе мы подробно рассмотрим, как появились некоторые из специфических учений индуизма и как именно были обоснованы их положения. Но я хотел бы закончить эту главу возвращением к ответу, который дает индуизм на другой важный вопрос, поставленный перед религией. Мы уже знаем, что, согласно индуизму, происходит после смерти. Ответ, предлагаемый Упанишадами – это незаурядная теория реинкарнации. Другой же вопрос, на который религия всегда пытается ответить: существует ли что-либо за пределами Вселенной и что именно. Иные религиозные идеи называют в качестве этого чего-то имя того пророка, который дал им ответы на все эти вопросы и чьим именем они зачастую называются. Но с индуизмом все не так. У него нет основателя. Ни одна конкретная личность не стояла у его истоков. Он происходит от безымянных индийских сновидцев далекого прошлого. И, хотя их имена стерлись из истории, индуизм сохранил то, что ими было поведано.
Именно в Ригведе раскрывается ответ на вопрос о том, что же там, вне нашего мира. Представим себя у костра под усыпанным звездами североиндийским небом, когда один из безымянных мудрецов взирает сквозь время и пространство на момент сотворения мира и даже дальше. Он скорее распевает, нежели говорит, уставившись в ночную мглу:
«Не было не-сущего, и не было сущего тогда.
Не было ни воздуха, ни небосвода за его пределами..
Дышало, не колебля воздуха, по своему закону
Нечто Одно.
И не было ничего другого, кроме него.
…Далее боги (появились) посредством сотворения этого (мира).
Так кто же знает, откуда он возник?
Кто воистину знает, кто здесь провозгласит,
Откуда это творение возникло?
Было ли оно создано или же нет?
Кто надзирает за этим (миром) на высшем небе?
Только он знает или же не знает»[2].
То, что мы слышим, весьма неожиданно. Нам говорят о «богах», но они появились после сотворения мира. Значит они, как и мы, были созданы – и так же подвержены движению колеса времени. Они приходят и уходят – так
Ригведа. Гимны творения, Мандала X. Гимн 129.
