style="font-size:15px;"> – да, Вэнни… Не стоит такие слова говорить.
– А почему? – Ужаснула его новым всплеском интереса Вэнни. – А какие можно? А почему ты их говоришь? А девочки за стеной тоже так говорят! Они еще говорят…
– Ты опять лазила на стену! – Хором воскликнули Гэбриэл и леди Изольда. Вэнни насупилась, Тэсс постаралась стать невидимкой. Мария наблюдала эту семейную сцену с удивлением и радостью. Девочка восхитила ее, такая хорошенькая, живая, непосредственная, какой может быть только любимый и не обделенный вниманием взрослых ребенок, совсем не такая, какими были в детстве она и ее подружки. Совсем не такая! С нежностью Мария думала при этом о своем ребенке, который будет таким же. Может, и девочка… Как ей захотелось девочку! Но стоило ей подумать об этом, и маленький так активно начал пинаться, что Мария сморщилась и схватилась за живот.
– Мария?! – Побледнел Гарет, которому, как многим мужчинам, беременная женщина представлялась какой-то взрывоопасной штукой, в любой момент близкой к какой-то ужасной катастрофе. Гэбриэл тоже подался к ней:
– Мария, что? Ребенок?
– Пинается… – Мария улыбнулась сквозь гримасу дискомфорта. – Ничего страшного… Он очень… подвижный!
– Кто пинается? – Расширила глазки Вэнни, и у Гэбриэла вырвалось страдальческое:
– Ащ-щ-щ…
Его высочество при этом смотрел на своего старшего сына. Потом опустил глаза, но лицо его стало на миг печальным. Очень печальным.
Когда гости со свитами удалились, Тильда вздохнула с облегчением, но и с гордостью: высокие гости соблаговолили отведать ее вишневую настойку и печенье, сам его высочество изволил скушать три штуки, а угощения, которое они с Марией готовили с раннего утра, хватило всем членам свиты во дворе! Это она считала триумфом своего дома, и объясняла Марии, перемывая с нею вместе тарелки, блюда и противни, что долг хозяйки дома – принять гостей, как подобает, чтобы никто не почувствовал себя обделенным.
– Ты молодец. – Говорила она Марии. – Хорошо придумала конвертики со сладким творогом, их первыми смели с подносов! И делаются простенько и быстро, и хватило на всех. Даже его высочество похвалил нашу с тобой стряпню! Но что теперь творится во дворе! Один конский навоз придется убирать до вечера!
– Он такой… потрясающий! – Выпрямившись и убрав тыльной стороной мокрой ладони вьющуюся прядь со лба, сказала Мария. – Никогда не думала, что такие люди бывают…
– Ты про его высочество?.. Да, это выдающийся человек. Его уважают даже в Риме. – Кивнула Тильда. – Только очень уж несчастливый. Жена погибла, младший сын столько лет дома не был, врагов целый Остров. – Покачала головой Тильда. – Просто сердце сжимается, как подумаю, сколько он выстрадал! Теперь-то у него и сын, и внучка такая прелестная, но сколько лет пришлось ему терпеть и мучиться, пока получил он хоть часть того, что заслуживает! Все в руках Господа, но порой такая печаль охватывает: ждешь, ждешь счастья, надеешься, веришь…
