сказала Мэри, когда горничная вышла.
– Да, вся моя прислуга говорит по-английски, по-немецки и по-французски, – сказала Ирен. – Кроме кухарки, фрау Шмидт, но ей это можно простить за ее выпечку. Что ж, если вы не голодны, я велю Ханне принести вам в комнаты горячего молока с медом. Это поможет вам уснуть, если усталость с этим не справится.
– А Люсинда? – спросила Жюстина. – Вы сказали, что знаете, где она?
– Да, но не знаю, как вы сумеете ее освободить или хотя бы поговорить с ней. Видите ли, она в Maria-Theresa Krankenhaus.
– Krankenhaus – это больница, – сказала Жюстина. – Она больна?
– Из больницы ее будет нетрудно вытащить, – сказала Диана.
– Да, но это не обычная больница. Это заведение для душевнобольных. И не просто душевнобольных, а тех, кто признан опасным для других или для себя. Там содержатся осужденные преступники, которых не отправили на виселицу. Проникнуть туда невозможно.
Диана: – И что за мода у этих алхимиков запирать людей в сумасшедшие дома? Прямо мания какая-то.
Мэри: – Криминологи, такие как Ломброзо, например, часто утверждают, что гений и безумие тесно связаны. Может быть, в этих душевнобольных они видят темное отражение самих себя. Вспомни Ренфилда.
Диана: – А по-моему, им просто нравится держать людей взаперти, а в сумасшедший дом человека легче засадить, чем в тюрьму.
Кэтрин: – По-моему, ты говорила, что теории Ломброзо целиком ошибочны?
Мэри: – Это говорил мистер Холмс, и я с ним согласна.
Диана: – Ничего удивительного.
В этот вечер Мэри прошла вслед за горничной по коридору в спальню – их общую с Дианой. Их кровати были уже разобраны, одежда на ночь приготовлена. Вещи из чемодана аккуратно разложены. Жюстина получила в свое распоряжение диван в кабинете. Он был достаточно длинный, чтобы Жюстина могла поместиться на нем целиком. Квартира Ирен Нортон занимала два этажа в одном крыле дома номер 18 на Принц-Ойген-штрассе. Пока что они видели только второй этаж, куда поднялись по довольно роскошной лестнице с парадного входа. Но все, что они видели, было… в общем, описать это можно было только одним словом: «изысканно». Может быть, еще «рафинированно». «Куда изысканнее, чем на Парк-Террейс, 11», – думала Мэри. Но ведь от английского дома и нельзя ждать, что он будет таким же изысканным, как квартира в Вене, правда? Особенно если в этом доме живут пять девушек, и одна из них – Диана, которая повсюду оставляет за собой беспорядок.
Мэри переоделась в ночную рубашку, затем вышла и отыскала ванную комнату, оказавшуюся на удивление современной: там был кран с горячей водой и большая фаянсовая ванна на когтистых ногах. Мэри с удовольствием умылась под краном. Она прямо чувствовала, как вся дорожная грязь смывается с нее и уносится в сток раковины. Затем она вытерла лицо и руки роскошным полотенцем, таким пушистым, какими в Англии ей никогда вытираться не доводилось. Вся ванная комната была выложена сложным узором
