так и не начавшись.
И покатилась другая жизнь.
Не хуже и не лучше прежней… Просто совсем другая.
Жизнь взрослой женщины.
Матери без ребенка.
…Кира тяжело вздохнула, вернувшись в день нынешний.
Заварила чай, достала любимое вишневое варенье и, налив ароматный напиток в большую синюю чашку, тряхнула головой, отгоняя грустные мысли.
Что ж… Теперь, став намного старше, она уже понимала, что все проходит.
Все течет, все изменяется.
Молодость, доверчивая и неопытная, давно прошла, оставив после себя привкус скоротечности и незавершенности. Уже наступившее сорокалетие пока, правда, не огорчало, и когда-то туманное грядущее, сейчас ставшее реальностью, кажется, обещало ей абсолютно все.
Все, что угодно душе. Кроме одного…
Кира горько усмехнулась в ответ на свои мысли: а чего ж я хотела? Сорок лет – не шутка! Понятно, что время любви давно ушло. Какая уж в сорок лет любовь-то? Только курам на смех…
Дверь на кухню неожиданно распахнулась, прервав невеселые житейские размышления, и в нее осторожно вошла пожилая полная дама с седым пучком на голове.
– Мама, – Кира встревожено вскинулась, – ты чего? Ты-то почему не спишь?
Раиса Федоровна, тяжело припадая на больную ногу, шагнула к столу:
– Ой, перестань! Какой сон в моем-то возрасте? Не спится, доченька, а просто лежать сил нету. А вот ты чего, Кирочка? Вскочила ни свет ни заря… Не даешь покоя своей душеньке, все хлопочешь, мечешься, тревожишься… И чего тебе не спится-то? А?
Мать глянула на дочь:
– Чайку хоть попила?
Кира ласково улыбнулась:
– Нет, еще не пила… Не успела. Но уже заварила, хочешь свежего чаю? Составишь мне компанию?
– Ну, а почему бы и нет? Налей-ка чашечку.
Заметив на столе одинокую вазочку с вареньем, мать нахмурилась:
– А ты опять за свое… Кира! Сколько раз говорила тебе – не пей пустой чай, хотя бы бутерброды себе сделай. Масло, сыр возьми… Посмотри, дочка, какая ты худющая! Просто светишься вся!
– Что ты, – насмешливо сморщилась Кира, – я так рано есть не могу. Ты посмотри, какая рань… Нормальные-то люди еще спят в теплых постелях. Да и теперь, мама, говорят совсем по-другому: не худющая, а стройная!
Мать, скептически оглядев дочку с ног до головы, недовольно хмыкнула:
– Ох, уж мне эта твоя стройность… Глупости все это, детка. По мне – так просто кожа да кости, смотреть не на что!
Кира, отмахнувшись, сделала глоток ароматного напитка и досадливо развела руками:
– Нет, вот ты мне скажи, что за наказание такое, а? Выходной день… Все отсыпаются, а мы с тобой – бестолковые ранние птахи.
Раиса Федоровна удивленно подняла брови:
– Ну, ну, ну… – она погрозила пальцем, – насчет бестолковых ты переборщила, конечно, но…
Старушка
