идет. Ведь он поклялся!
Обточив костяной кругляш так, чтобы тот стал плоским и совершенно круглым, Айха бронзовым граненым шилом из земель южан просверлила в нем отверстие и острым наконечником вычертила шестиконечный крест – знак солнца. Пусть добрый бог, которому служит ее Хаста, согревает и оберегает его от тьмы, ледяного ветра и мороза. Таких кругляшей-солнышек Айха выточила уже под сотню. И каждый новый, нашитый вокруг ворота и рукавов свадебной малицы, еще надежнее защищал того, кому она была предназначена. Продевая в отверстие костяной чешуйки тонкое сухожилие, девушка вновь запела:
– Как разукрасят твою рубашку знаки солнца – так будет сиять моя к тебе любовь! Как я крепко сшиваю жилами оленью кожу – так будет крепка твоя любовь ко мне!
По нижнему краю малица была обшита плашками из священного мамонтова бивня, призванными охранить от сглаза мужскую силу Хасты и даровать ему многочисленное потомство. Айха не пожалела драгоценной кости. Ведь ее нареченный, хоть и мудрец, каких свет не видывал, все же не могучий уроженец Ползучих гор, а слабосильный южанин. И как они, жители Аратты, только ходят на своих тонких ножках, – кажется, налетит ветер и унесет их! Айха, если бы пожелала, могла бы прихлопнуть Хасту даже не кулаком – ладонью. Но ей ничего такого вовсе не хотелось. Наоборот – мечтала, как станет всемерно оберегать любимого, чтобы в ее суровой земле он был здоров и счастлив. И остался бы с ней не на год, как обещал, а навсегда…
Девушка отложила шитье и залюбовалась делом своих рук. Теплая, добротная одежда, и такая красивая! Вот бы знать, какой свадебный дар принесет ей Хаста?
Айхе вспомнилось, как прошедшим летом, когда они только-только отправлялись в Затуманный край, молодой жрец просто так, по своей доброте и щедрости, начертил ей на руке обережный знак.
«Это „Ард“, первая, самая важная буква, запомни ее… Она означает чистое предвечное пламя, которое есть суть Исвархи и основа всего мира», – сказал он тогда. И Айха замерла, страшась его мудрости и восхищаясь ею.
Солнечный бог, которому служил Хаста, даровал ему дивное волшебство – отразить на тонкой скобленой коже душу любого существа. Будь то оберег – вместилище доброго аара, или нежный весенний цветок, какие распускаются в речных долинах, когда сходит долгий снег, или брат-мамонт, да такой похожий, что кажется, будто он вот-вот оживет и пойдет щипать траву.
Где он, ее нареченный? Отчего так долго не приходит? Неужели позабыл о ней?
Айха сердито мотнула головой, будто отгоняя мошку. Ядовитая мысль не в первый раз колола ей сердце. Нет, этого не может быть! Хаста клялся Солнцем. А когда шаман клянется, призывая в свидетели своих богов, он никогда не обманет. Да и не таков Хаста, чтобы обманывать… Наверняка что-то помешало ему…
Она обвела взглядом свадебную вежу, в которой находилась. Она сама ее сделала, обтянув основу из оленьих лопаток и мамонтовых бивней прочными шкурами; сама выложила священный круг очага и с той поры не давала угаснуть огню под сводом их с Хастой будущего зимнего дома.
Сородичи, впервые услышав, что она в самом деле, не в шутку, ожидает приезда рыжего шамана арьев, немало подивились, но промолчали. А между тем время шло. Снег вначале робко выпадал по ночам, изморозью покрывая пожухлые травы. И вот наконец, будто осмелев, начал валить не переставая, так что в двух шагах человека уже не было видно.
Утром, когда большой снегопад еще только начинался, в ее вежу заглянул дядя Умги, брат матери. Сердито сопя, оглядел ладное жилище. Айха надеялась, что он похвалит ее труд, но вид расшитой рубахи как будто еще сильнее разгневал родича.
– Уже и пояс чужаку сшила, – буркнул он, оглядываясь.
– И пояс, и рубаху, а как же, – гордо отозвалась его племянница.
– А оленя тебе кто добыл?
– Сама!
Умги заворчал от злости:
– Это он должен был принести тебе белого оленя!
– Но ведь его тут нет, а свадьбе скоро…
– Замуж тоже сама за себя будешь выходить?
Айха хмыкнула, взяла следующую костяшку и принялась тереть ее.
– Он не придет, – сказал умудренный годами мохнач. – Никто из солнечного племени не смог бы до нас добраться. А уж этот и подавно.
– Придет, – упрямо наклонив голову, возразила девушка. – Он обещал.
– Глупая! Что с того? Обещал – да и не пришел. Это же чужак.
Айха сделала вид, что не слышит. Дядя фыркнул, бросил кожаный полог и ушел. А девушка с еще большим рвением погрузилась в работу. Надо все приготовить к приходу суженого! Они в теплых землях ничего не знают о настоящих морозах. Откуда там взяться доброй одежде?
Тяжелый непроглядный снег валил стеной весь день. К вечеру снаружи немного прояснилось.
