красавицы.
– А вы не из пугливых, – наконец произнес он.
– А я должна чего-то бояться? – приподняла она бровь.
– Я ведь могу оказаться бандитом.
Наргиз засмеялась.
– Нет, на бандита вы не похожи.
– Вы полагаете, у преступников на лбу написано, чем они занимаются?
– Нет, я так не думаю, – медленно ответила она, в свою очередь пристально разглядывая его.
Мужчине, сидящему напротив, можно было дать лет тридцать шесть-тридцать восемь. Черты его лица были резкими, а само лицо смуглым и обветренным. Он обладал каким-то особым достоинством, осанкой, за которой чувствовалось что-то еще, что обычно заставляет тех, кто разбирается в сильных людях, внимательнее взглянуть на него. За этим достоинством, осанкой ощущалось что-то стойкое и опасное, но на бандита он явно похож не был.
– Вы не похожи на преступника, – озвучила она свою мысль. – Скорее на человека, попавшего в неприятную ситуацию.
– Это мягко сказано, – пробормотал он. – Как, кстати, вы догадались, что я нуждаюсь в помощи? Почему вы подумали, что эти двое пришли именно по мою душу?
– Вы были слишком напряжены для человека, который зашел в кафе-бар пропустить сто граммов водки или виски. И вы сразу сняли пиджак, хотя в помещении из-за кондиционеров было довольно прохладно. Причем не повесили его на спинку стула, как это сделал бы на вашем месте любой другой, а положили на колени. Значит, вы не хотели, чтобы вас узнали по одежде. Пиджак у вас запоминающийся. От Кардена?
– От Кардена. А вы наблюдательны. И у вас быстрая реакция.
– Вы насчет… поцелуя? – лукавая усмешка тронула ее губы. – Ну, это было достаточно просто. Я люблю смотреть остросюжетные фильмы, а в них очень часто именно таким образом отвлекают внимание преследователей.
– Значит, я должен благодарить за свое спасение американские и отечественные боевики?
– Выходит, что так.
Следующий час они провели в молчании, лишь изредка перекидываясь ничего не значащими фразами, а потом прошли в единственную в квартире комнату.
– Вам следует отдохнуть, – предложила Наргиз. – Вы выглядите усталым, если не сказать измученным.
Он устало провел ладонью по темным волосам, в которых едва заметно пробивалась седина.
– Мне надо идти, – не очень уверенно произнес он.
– Глупости! – решительно воспротивилась она. – Вам лучше остаться здесь. Если, конечно, не хотите, чтобы эти двое снова нашли вас. Кстати, что им от вас нужно? Впрочем, – она подняла, будто защищаясь, руки, – не надо ничего говорить, меньше знаешь, лучше спишь.
Он слабо усмехнулся:
– Вы правы, вам лучше ничего не знать.
– Располагайтесь здесь, на диване. Подушек нет, я сплю без них, а одеяло я сейчас принесу.
– Роскошный диван, – сказал он,
