с некоторым сомнением в голосе:
– Показалось, что ли?.. Не пойму…
– Чего? – поспешил спросить Грек и тоже уставился на окна семьдесят пятой квартиры.
– Вроде свет в окне мелькнул. Как будто от карманного фонарика.
– Мелькнул? – спросил Грек. – А зеленых человечков ты там не видел?
– Да ну тебя, Грек, – отмахнулся Ваняшин от нападок капитана, который вдруг сразу как-то приумолк. Стоял с раскрытым ртом и таращился на окно.
– Слушай, Леха, я, кажись, тоже видал… – протянул он, не отрывая взгляда от окна. – Вроде тоже фонарик…
– А зеленых человечков там не было? – съязвил Ваняшин. Но Грек нисколько не обиделся.
– Леш, я думал ты шутишь. Понимаешь? А теперь вижу, что нет, – он вытянул руку, указывая пальцем на окно. Теперь они оба увидели, как едва заметный луч скользнул по оконному стеклу и исчез в темноте, царящей в квартире. К обоим сразу пришла одна и та же мысль, кто-то шарит по квартире. Причем, этот кто-то, явно посторонний и не зажигает свет по самой простой причине, не хочет, чтобы его заметили.
– А ну пойдем, – решительно сказал Грек и рысцой поскакал к подъезду. – Сейчас мы его голубчика…
Ваняшин догнал капитана, когда тот уже отсчитывал ступеньки на лестнице.
– Погоди, Сан Саныч.
– Ну, чего тебе? – спросил Грек, не останавливаясь, а только чуть замедлив шаг.
– Я хотел узнать, чего ты собираешься делать. Может нам подождать тут, в подъезде, а когда он выйдет, заломать ему ласты?
Сейчас Грек выглядел бывалым участником подобных операций. На его лице отразилось столько зазнайства, что Ваняшин немедленно замолчал. А Грек сказал:
– И сколько ты собираешься здесь простаивать? До утра?
Ваняшин пожал плечами и признался:
– Ну, я не знаю…
А Грек тут же подхватил:
– Вот то-то и оно, что не знаешь. Эх, Леха, Леха. У тебя такой опытный наставник, – при этом Грек горделиво выпятил грудь вперед и посмотрел на Ваняшина, словно умудренный знаниями педагог на не родивого ученика, – а ты ничему не научился. Не способный ты. Да ладно, не серчай. Вижу, как сразу нос повесил. Лучше слушай, что тебе наставник говорит. Тут ведь что главное, – ткнул он указательным пальцем вверх. – Сработать на опережение. Просекаешь, о чем я?
Ваняшин не просекал и потому промолчал. А Грек продолжил:
– Сейчас мы сделаем так. Поднимемся и позвоним в квартиру. Вернее, ты позвонишь. А я буду стоять в стороне, чтобы тот человек меня не заметил. Значит, ты звонишь, раз другой. Потом выходишь из подъезда, идешь к машине, садишься, заводишь и уезжаешь.
– А ты?.. – только раскрыл рот Ваняшин, как Грек тут же своей рукой закрыл его.
– Слушай сюда, летеха, и не перебивай. Ты совсем-то не уезжаешь. Понял? Ты делаешь вид, будто уезжаешь. А сам чуть отъедешь, поставишь машину и бегом ко мне в подъезд. Тот человек после твоего звонка почувствует себя неуютно. Согласись, ночь, и вдруг звонок в дверь. Ясное дело
