же ты тут совсем недавно. Однако у тебя уже есть огонь Садху. Это меня и радует, и настораживает одновременно. Мы обязательно договоримся.
Мы вошли в сам замок и очень скоро оказались в небольшой комнатке с печкой-буржуйкой, внутри которой тлели голубые огоньки. Фунгус сел в глубокое кресло перед печкой, открыл дверцу и начал меняться на глазах. Я почувствовал тепло и нарастающий жар. Чудище уже превратилось в измученного старика. Его тощее тело было покрыто мешковиной.
– Я знаю, чего ты хочешь, – сказал он, – я верну тебя в тело. Это не составит для меня труда.
– Но чего хочешь ты? – спросил я.
– Сунь этот факел в печку, мальчик. Пусть это пламя продолжает гореть уже в ней. Лишь благодаря ему я могу быть в этой комнате тем, кем являюсь на самом деле.
– А как вы меня отправите в тело?
– Ты не должен здесь находиться. Я просто помогу тебе проснуться.
Я не знал, доверять этому старому хрычу или нет. С другой стороны, а какой у меня выбор? Да никакого. Если я начну отказываться, то ничего не изменится. Все, что от меня требуется – это запихать чертов факел в топку. Видимо, это пламя хорошо воздействует на старика, страдающего от какого-то волшебного недуга.
– Вы прокляты, да? – поинтересовался я.
– Да, и очень давно.
– А вас как-то можно расколдовать?
– Нет. Есть такие вещи в мире, мальчик, которые невозможно изменить. Разве ты можешь приказать солнцу замедлить свой бег или исчезнуть луне? Так и я. Мое проклятье нельзя снять никаким образом. Я один из хранителей Моря забвения и всегда буду им. А тот, кто умудрится убить меня, станет мной и будет вынужден тысячи лет жить в этой гнили среди дерьма и пиявок.
– Ок, я понял. Не буду вас трогать.
Я подошел к печке и сунул в нее факел. Пламя ярко вспыхнуло, и вся комната озарилась голубым светом.
– Агхори еще помнит меня. Он молод, но мне нравится, что он не забывает хорошие поступки. Это ведь он дал тебе это пламя?
– Если вы про вымазанного пеплом шамана, то да, – осторожно ответил я. – И что мне делать дальше?
А комната тем временем продолжала преображаться. Исчезли говнопотеки со стен, новыми цветами заиграла свежая штукатурка. Куча тряпок в углу превратилась в изящный резной шкаф, наполненный элегантной одеждой. Куски досок и палок стали столом и еще парой стульев. Пламя преображало все вокруг. Как в сказке или во сне, что сейчас для меня одно и то же. Здорово.
– Сунь руки в печку, мальчик.
– Это еще зачем? – возмутился я, так как прекрасно помнил, как это пламя испепеляет пиявок.
– Ты живой, а это пламя – есть чистый свет мудреца. Оно вернет тебя в твой мир и наделит особенной силой. Не переживай ты так. Не волнуйся. Не ты первый, не ты последний, не ты единственный. Многие, кто умер за других людей и смог вернуться, получают такой дар.
– Какой дар? – не понял я.
– У каждого он работает по-своему. Это от самого носителя
