Хорошо работают.
– А у нас все хорошо работают, комбат, – ответил подошедший Харченко.
– Всех и отметим, – пробормотал Виталий, продолжая наблюдать за боем.
– Виталь! Ну, ты чисто Наполеон! – хихикнул особист, неожиданно запев себе под нос: – Группа крови на рукаве, мой порядковый номер на рукаве! Пожелай мне удачи в бою, пожелай мне – не остаться в этой траве. Пожелай мне удачи!
– Товарищ майор, что вы за хрень поете? – индифферентно поинтересовался начштаба, так и не оторвавшись от своих карт.
– Тебе не понять, мышь бумажная, – довольным голосом фыркнул особист. И продолжил уже другой песней, но, похоже, того же самого автора: – И две тысячи лет война, война без особых причин. Война дело молодых. Лекарство против морщин…
– Мля, Харченко! Не каркай, твою мать! – рявкнул Крупенников.
– Ну и ладно… – хитро глянув в спину комбата, пожал тот плечами. Но не удержался и добавил более тихим голосом: – Между землей и небом – война…
Крупенников, было, обернулся, но его прервал связист:
– Товарищ командир, Тюльпан-раз на связь вышел! Говорит, людей обнаружили! Живых!
– А ну-ка, дай связь на меня! – встрепенулся тот, разом позабыв про особиста-меломана.
В наушниках шлема едва слышно щелкнуло:
– Слушаю, Тюльпан-раз! Садовник на связи!
– Садовник, тут гражданские. Много.
– Откуда? Сканер ничего не показывает. Тюльпан-раз проясните ситуацию.
– Сам понять не могу! Тут толпа ящеров во дворе, а за ними люди!
– Сколько? Видишь их?
– Никак нет, не вижу. Слышу?
– Тюльпан-раз! Повтори, не понял!
– Поют они чего-то. Разобрать не могу чего. Откуда – сам не понимаю.
– Где находишься?
– Вошли в монастырь, Садовник. На карте – А-7. Тут открытая площадь, несколько зданий рухнуло, завалы. В завалах крокодилы, ведут огонь. И песни поют!
– Крокодилы песни поют? Не понял!
– Люди поют, Садовник, люди! Лариса, Юра, Дмитрий, Алексей!
– Откуда люди, Тюльпан? Ничего не понимаю!
– Да не знаю я, товарищ майор!
– «Воздушку» надо?
– На Харьков, Ульяну, Йошкар-Олу «воздушку», не надо! Людей положим! Гражданских! Сами попытаемся справиться, товарищ майор!
– Давай, родной, давай, справляйся! И без дураков там! Отбой, – связь отключилась, и Крупенников зло повернулся к Лаптеву: – Какие люди? Откуда? Почему биосканеры ничего не показывают?
– Не могу знать, товарищ майор, – спокойно ответил Лаптев, продолжая водить светодиодным карандашом по монитору штабного планшет-компа. – Монастырь, говорите? Так, может быть, стены не дают просканировать. Вот помню, мы на Северо-Западном, под Холмом, в сорок втором тоже
