русские добровольно сдадут крепость, как бы ничтожна она ни была, то не смеют показаться в своей земле, так как их умерщвляют с позором; в чужих же землях они не могут, да и не хотят оставаться. Поэтому они держатся в крепости до последнего человека, скорее согласятся погибнуть до единого, чем идти под конвоем в чужую землю. Немцу же решительно все равно, где бы ни жить, была бы только возможность вдоволь наедаться и напиваться. В-четвертых, у русских считалось не только позором, но смертным грехом сдать крепость».
Да, со временем татары научили, и русские стали думать: «Если я демократ, то я должен быть рабом своего народа, я должен ему отдать все. Организуют нас на службу народу государство и его глава – царь. Следовательно, я должен быть не наемником за деньги, а рабом, добросовестным рабом государства и царя. Только став рабом народа, я освобожу народ от любого гнета, сделаю его свободным.
Но среди нас, рабов, очень много умников, которые считают народом только себя лично и хотят быть как на Западе – свободным от службы и ему (народу), и государству. Чем их больше, тем больше тягот и по защите народа, и по защите их – умников – падает на меня, на раба. Это несправедливо. И если царь действительно служит, как и я, народу, то у него должна быть железная рука против умников: царь должен их либо заставить служить народу, как это делаю я, либо перебить, чтобы другим неповадно было становиться умниками и перекладывать на меня, как на раба народа, все трудности и опасности службы». Логично?
Таким образом, трехсотлетняя власть татар привела к тому, что все больше и больше русских по своему мировоззрению становились истинными демократами – рабами своего государства.
Между прочим, подобный образ мыслей не был понятен не только жителям Запада, но и большинству наших историков. Сложилось устойчивое мнение, что Россия – страна рабов (и это правильно), но мало кто понимал, чьи это рабы, кому они служат. Считалось, что русский – это такая тупая скотина, которая без плети жить не может. При этом подобные историки и исследователи как-то обходили вниманием то, что за пятьсот лет после рабства у кочевников эти тупые скоты не склонили головы ни перед кем, ни один захватчик больше не смог поставить их на колени в то время, когда почти все западные страны по паре раз в столетие на колени становились.
Причем Россия была свободной даже тогда, когда численность русских была вдвое меньше, чем численность любого их западного соседа.
Что касается плети, то Запад не видел, кому она предназначается, не понимал, что раб-русский, раб своего народа, меньше всего боится этой плети, так как она в идее своей не ему предназначалась. Правда, попадало от этой плети и преданным рабам, но лишь тогда, когда в руки ее брали холуи, желающие продемонстрировать свою мудрость и преданность царю. Такое было.
Сейчас наши умники-демократы пеной исходят от ненависти к Ивану Грозному: как же, в его царствование были казнены от 4 до 5 тысяч князьев,
