двух дюжих охранников, вооруженных до зубов. Стараясь прикрыть лицо от ненужных взглядов тонкой тканью покрывала, женщина тем не менее не пропускала ни одного стоящего лотка с украшениями. Но, подойдя ближе к Илиону, она вдруг резко отпрянула, укрывшись за спиной своего охранника.
– Что, госпожа, кого ты увидела? – насторожился тот.
– Нет, показалось, – отмахнулась женщина, но дальше не пошла. Остановилась у простеньких безделушек соседнего лоточника и долго стояла, перебирая тонкими изящными пальцами дешевые колечки. От охранника не укрылось, что красавица осторожно косит взглядом на торгующего неподалеку ювелира и девушку за его спиной. Воин показал глазами на людей, заинтересовавших госпожу, и второй страж согласно кивнул.
Когда немного погодя красавица все же отправилась прочь с рынка, за ней шел уже только один страж. Но женщина этого даже не заметила.
– Поди прочь, я занят! – Советник персидского царя Гобрий не на шутку рассердился на глупого стража, посмевшего сунуться без зова. Но тот настаивал:
– Господин, к тебе просит пройти госпожа Милида!
– Что ей нужно? – поморщился Гобрий. Только этой красотки здесь не хватало!
– Она была сегодня на рынке и кого-то там встретила.
– Кого?
– Я не знаю, господин. Мадир отправился следить за этими людьми, но еще не вернулся.
– Что за люди?
– Ювелир и девушка с ним.
Гобрий снова вздохнул:
– Зови…
Советник не очень хотел видеть Милиду. Когда каппадокийцы на греческих судах вдруг напали на побережье Скифии, то с изумлением обнаружили там брата скифского царя Марсагета и его жену Милиду. Сам Марсагет сидел в цепях за попытку отхватить и себе кусок Скифии, а его красотка пыталась соблазнить стражу, чтобы ослабили эти цепи. Нападение каппадокийцев пришлось опальному царскому брату как нельзя кстати. Вместе с мужем отбыла в Персию и Милида.
Но если глупый Марсагет своими ругательствами быстро довел Дария до бешенства и последовал за порубленной охраной, то Милида оказалась гораздо умнее. Она не просто пришлась ко двору персидскому царю, но и постаралась быть полезной в его задуманном походе. Гобрий относился к вдовушке с опаской. Такая способна продать и предать кого угодно! Красива стерва, но ненадежна.
Персидский царь Дараявауш, или, проще, Дарий Гистасп, задумал подчинить себе всю Азию. Сами азиаты еще не забыли набега на свои земли скифов, когда кочевники прошли с боями и грабежами до самого Египта, и египетский царь был вынужден выйти им навстречу в Палестину с униженной мольбой о пощаде для своей страны и предложением любой дани! Почти тридцать лет скифы владели огромными землями, теперь принадлежащими Персии, пока хитрый правитель Киаксар не догадался напоить их вождей и не перебить большинство после пира. Остальные вернулись в свои степи, где оставались жены и дети.
