удивления.
– Керк, – повторяет девушка. – Спать, завтра ехать. Я буду охранять.
Ай специально говорит короткими фразами, чтобы ему было понятнее. Он кивает и послушно растягивается у костра, из-под полуприкрытых век продолжая наблюдать за девушкой. Та еще некоторое время его разглядывает, потом достает из сумки резной гребень и принимается расчесывать свои белоснежные волосы.
Вспышка памяти.
Ночь. Где-то рядом тихо шумит невидимая река. Высокая помятая трава вокруг. Голова девушки, лежащая на его плече, и щемящее чувство предстоящего расставания. Он знает, что скоро восход, а значит, возможно, он видит ее в последний раз. Он осторожно высвобождает свою руку, стараясь не разбудить девушку, и садится. Девушка что-то бормочет во сне, но не просыпается, зато рубашка, которой она накрыта, сползает, открывая взору небольшую крепкую грудь. Он вздыхает и, поправив рубаху, зябко поводит плечами. Утренний ветерок прохладен. Что-то мешает в заднем кармане брюк. Он сует туда руку и, достав из кармана мешающую вещь, непонимающе смотрит на лежащую в ладони маленькую морскую ракушку.
Утро выдалось на редкость холодным. Костер практически догорел, и Керк, сам того не замечая, подкатился почти к самым углям. Открыв глаза, он некоторое время непонимающе смотрел на лежащую у самого носа обугленную ветку, на которой еще тлели огоньки, затем резко сел. Лежавшая напротив Ай нервно дернула ухом, но глаза не открыла.
Керк зевнул, с хрустом потянулся и посмотрел на шатер. Эрай, кажется, еще не проснулся, а значит, время пока есть. Керк поднялся и, подойдя к сумке, что выделила ему Ай и куда был сложен весь его нехитрый скарб, в который раз принялся изучать ее содержимое, словно надеясь в этих вещах отыскать свое прошлое. Впрочем, не так уж и много было этих вещей. Пара матовых цилиндриков, что до этого висели у него на поясе, черный продолговатый брусок, который при сжимании его в руке принимал удобную для обхвата форму, маленький брелок в виде дельфинчика и снятая с рубашки эмблема – белая восьмиконечная звезда.
Керк повертел в руках один из цилиндриков с небольшим экраном на торце и вернул в сумку. Память молчала. А вот черный брусок – что-то знакомое.
Он взял его в руку, чувствуя, как тот ворочается, точно живое существо, поудобнее устраиваясь в ладони, и закрыл глаза, пытаясь почувствовать, что некогда значил для него этот предмет. Ничего…
Чья-то рука легла ему на плечо, заставив вздрогнуть и отскочить в сторону, привычным движением руки разворачивая лезвие мономеча.
Ай испуганно смотрела на едва не уткнувшееся ей в грудь лезвие странного меча, который буквально выдвинулся из ладони Керка, гадая, чего он так испугался и откуда взялось у него это необычное оружие. Впрочем, тот быстро пришел в себя и, виновато улыбнувшись, опустил клинок. Тот неожиданно резко сжался в тонкую струну, после чего втянулся в ладонь. Керк повесил на пояс черный брусок и что-то пробормотал на своем непонятном языке.
