казаться, что у Васи действительно случилось горе.
– Серёга, брат, выручай! У Петьки Полкан под машину попал, надо срочно операцию делать! Иначе всё, кранты собачке.
Гордым прозвищем Полкан звали миниатюрную вредную собачку невнятной породы. Полкан этот вечно облаивал меня, норовя цапнуть за ногу, а когда раз в день его отпускали на выгул, он в нетерпении зачастую не дожидался улицы и опорожнялся прямо на мою дверь.
И я занимал. Потому что боялся конфликтов, боялся обидеть человека: мне проще и удобнее было дать Васе желаемое, чем сказать «нет» и захлопнуть дверь.
И вот всё повторилось. Снова скорбь на Васином лице, недельная щетина, слипшиеся мутные глаза, выпяченная нижняя губа и перезрелый перегар. Правая рука согнута, а ладонь повёрнута вверх – поза просящего милостыню. Васю шатает. В общем, Вася всё тот же. Но я-то – уже нет!
– Вася, ты долг принёс?
– Ы-м? Какой долг?
– Короче, Василий, ты мне уже должен больше трёх тысяч. Когда отдашь, тогда и поговорим.
Я захлопнул дверь. Почти ликуя, но всё ещё недовольный собой. Всё-таки надо было этого синяка ещё и в эротическом направлении отправить. А что? Ещё не поздно! Я открыл дверь, Вася всё так же стоял, но при виде меня его лицо расплылось в улыбке. Наверное, этот идиот решил, что я одумался и возжелал занять ему стольник.
– Серёга, друг, брат, займи, выручи по-соседски, – заканючил он. – Стольник всего-то!
– Знаешь что, Вася? Иди-ка ты на х..!
– Чего?
– Ты всё слышал. А если твоя вонючая псина, пожирающая собственное дерьмо, ещё раз обоссыт мне дверь – я её удавлю. А ты тут всё на площадке отмоешь. Понял?
Вот теперь можно захлопнуть дверь. Что я и не преминул сделать. Вид шокированной Васиной рожи стал для меня лучшей наградой.
Начинался новый день, впереди много целей, которых надо добиться, и задач, которые надо решить. Я не спал всю ночь, но ощущал такую лёгкость и бодрость, что всё казалось выполнимым. Жизнь перестала для меня быть серой и однообразной, на войне скучно не бывает.
Кирпич четвёртый
Я вышел из квартиры, захлопнул дверь. Тихо. Где-то внизу слышится мерный храп. Оп-па! Так я думал: этажом ниже на площадке спит Вася собственной персоной. Из открытого рта натекло уже ведро слюней. Штаны в области паха подозрительно потемнели: никак обмочился Васютка. И вот с этим уё…. я не хотел ссориться?
Я осторожно, стараясь не задеть тело, перешагнул Васю и уже совсем было выкинул его из головы, как он ухватил меня за ногу. Я слегка напрягся.
Повернул голову и спросил:
– Что?
– Серёга, Христом Богом прошу, не пьянки ради, а здоровья для! – прохрипел Вася.
– Бог подаст. Ногу отпусти.
Вася обессилено откинулся, но рукой продолжал цепляться за штанину. Я выдернул ногу из цепких лап соседа и побежал вниз.
Вот это уже здорово. Раньше
