только тогда, когда в нужной точке ученые делают свое дело. А дел у них – выше крыши! Они проводят замеры глубин, определяют соленость и температуру воды в разных уровнях, отлавливают планктон, всяких рыб и животных, наносят на специальные карты рельеф океанского дна. В общем, всего не перечислить.
Мы с Алешкой допоздна засиживались на палубе, возле спасательной шлюпки, и любовались океаном и звездным небом. Все это было так необъятно, так непостижимо… Просто чудо какоето. А когда мы уставали от этого великолепия, то спускались в каюткомпанию – послушать научные споры и всякие интересные и загадочные морские истории. А иногда это были простые шутливые разговоры о жизни. Больше всех говорил ихтиолог Рыбкин. Он был жутко болтливый. Любая тема разговора будто открывала в нем какойто фонтан красноречия. Он был великий спорщик. Кто бы что ни сказал, Рыбкин всегда обрывал его и говорил сердито:
– А вот и нет! Вы глубоко заблуждаетесь, коллега. Утверждение, что тигровые акулы предпочитают на завтрак именно белого человека, – это глубочайшее заблуждение. Гастрономические пристрастия акул еще недостаточно изучены. Вот например, в море плавает белый человек. Извините, вполне для акулы вкусный. Тогда почему она бросается с распахнутой пастью не на него, а на старый и несъедобный баллон автомобильного колеса? А?
– Извините, коллега, это с вашей точки зрения резиновый баллон несъедобен. А может быть, он необходим акуле для улучшения пищеварения перед тем как схавать на обед белого человека? Не допускаете?
– Вы, пардон, какойто бред несете, коллега! – Рыбкин вспыхивал как спичка. – Тогда почему вы сами перед обедом не глотаете десяток булыжников? А?
– Я не акула.
– Возможно. Но то, что вы людоед, это всем известно.
И этот Рыбкин, самый болтливый человек на судне, говорил Алешке:
– Знаешь, за что я люблю рыб? Потому что они молчаливые.
Ну да, это нам понятно. Когда Рыбкин говорит, они помалкивают, слушают его умные речи, шевеля жабрами.
Наш Алешка, конечно, в этих дискуссиях не помалкивал:
– А я бы всех этих ваших акул!..
– Сам бы съел? – засмеялся веселый матрос.
– Глупости! – Рыбкин из ежика опять стал одуванчиком, заговорил с нежностью: – Акулы – милейшие существа, ценнейшие и полезнейшие рыбки. – Тут он стал загибать пальцы: – Целебная печень. Великолепная кожа. Высококалорийное мясо.
– Суп из акульих плавников! – сладко зажмурился кок Сковорода.
– А какие зубки! – ехидно добавил гидролог Кошкин. – И как их много!
– К вашему сведению, – добавил Рыбкин, – акулы поддаются дрессировке. – Тут он, немного смутившись, честно, как ученый, поправился: – Не совсем так, конечно, но договориться с ними можно. Я знал одного американского ученого, который целый год провел в стае акул. Он изучал их образ жизни, повадки, вкусы. Вместе с ними охотился. Подготовил очень интересную книгу. – Тут Рыбкин немного поник головой. –
