расхохоталась, шлепнув мужа по рукам.
– Ну-ка перестаньте! – прикрикнула Евгения Михайловна.
– Дима, перестань, – произнесла Юлька. – Может, кто-то помер, а мы не в курсе и так себя ведем.
Муж тревожно уставился на мать, а Юлька продолжила:
– Лена, тебя что, Костя бросил?
– Почему это? – взвилась Елена, залившись бордовой краснотой. Реакция на глупую шутку оказалась неоправданно бурной, значит, Юля попала если не в десятку, то очень близко.
– Машины нет, и Кости нет. Вроде праздники, а ты без него, – развела руками Юля и сочувственно вздохнула. – Ты не переживай! Другого найдешь!
– У Кости много работы! Он не смог! – взвизгнула Елена, беспомощно уставившись на мать.
– Юля, что за глупые фантазии? – собрала губы в младенческий пупок Евгения Михайловна. – У нас все в порядке.
– Праздник же, – напомнила наглая гостья. – А у вас такие лица, будто горе в семье. Поскольку всю вашу семью содержит Костя, я и подумала, что только потеря кормильца может выбить вас из колеи. Ну, раз кормилец не потерялся, то я за вас рада. – И Юлька удовлетворенно откинулась на стуле, содрогаясь от переполняющего ее чувства морального удовлетворения.
Костя, лысоватый и нескладный простак, тоже в семью вписывался слабо. Он вел себя как угрюмый орангутанг, чувствующий себя хозяином собственной клетки. Его материальное положение позволяло плевать на мнение окружающих, что он и делал с нескрываемым удовольствием. Теща у него ходила по струнке, жена сдувала пылинки, и все старались наперегонки угодить кормильцу и поильцу. Елена, кстати, считала себя умной и прозорливой именно в связи с тем, что выскочила замуж за богатого. И Юльку она, с одной стороны, презирала за то, что та не сумела правильно устроиться в жизни, а с другой – подозревала в корыстных поползновениях в сторону их материального благополучия. Одно дело, когда Костя содержал только их семью, и совсем другое, когда сюда приплетался еще один рот.
Напомнив родственникам об их зависимом положении, Юлька задышала легче и с удовлетворением поразглядывала их перевернутые физиономии.
– Идите, погуляйте, – процедила Евгения Михайловна. – Диме нужен свежий воздух.
– И то правда, – доброжелательно согласилась Юля. – Пойдем, Димка, твое приданое инспектировать.
– Я за три года так и не смогла привыкнуть к этой пигалице, – жалобно простонала Елена, едва брат с женой с хохотом и топотом вывалились во двор. – Я не представляю, как он с ней живет!
– Я от нее тоже не в восторге. – Евгения Михайловна выглянула в окно. Дима с Юлей целовались, топчась на свежепосеянном газоне. – Но мне кажется, что он с ней счастлив, несмотря на логику и здравый смысл. А что Костя? Он хотя бы звонил?
– Нет. – Ленины глаза моментально покраснели и заслезились. Она задвигала желваками, быстро отвернувшись и судорожно шмыгнув.
– Сама позвони. Он обещал быть к ужину. Хотя бы из вежливости мог бы соблюдать приличия, –
