знаете. Цвет кожи я менять не умею. Вы бы лучше с его отцом поговорили.
– Да какой отец в наше-то время…
– Восточные мужчины не бросают своих детей. Женщин наших используют, да…
– Но его мать вряд ли помнит, от кого он!
– Хм, а вы, простите… кто?
– Я его бабка! Мать… ой, говорить тошно.
– Ясно, извините. А мальчик-то в курсе?
– Он знает, и все равно – мама.
Забулькала вода в бутыли, Олег заварил лучший чай, придвинул чашку к мальчишке, выставил тарелку со сладкой лепешкой, нарезанной тонкими кусками.
– Спасибо, – сказал мальчик.
– Как тебя зовут, молодой человек?
– Леон, – вскинул голову, выдержал взгляд.
Странный мальчик. Черты лица европейские, но кожа смуглая, и волосы – цвета воронова крыла. Маленький взрослый. Ребенок без детства, с пеленок вынужденный драться за кусок хлеба, за право оставаться собой. У него и друзей, наверное, нет.
– Леон, а что ты умеешь делать хорошо?
– Читать, – мальчик шумно отхлебнул из чашки, обжегся, поморщился, – рыбу ловить на крючок и так… ну, накалывать. Крыс бить.
Олег вздохнул.
– Он совершенно здоров, – проговорила Вероника. – Просто на удивление здоров. Вы поймите… я женщина и не научу его выживать, потому что сама не умею.
Раскраснелась от тепла, подперла голову рукой. Теперь видно, что ей уже под пятьдесят: глубокие морщины на лбу и вокруг рта, слегка обвислые щеки, но глаза – ясные, умные, молодые. Удивительно, что она пережила голод и, барахтаясь в грязи, сумела сохранить… чистоту, что ли. И ребенка воспитывает, как раньше. Но сейчас так нельзя! Время другое! Мальчишка это понимает лучше нее.
– Вы согласны? – спросила она, по-своему расценив молчание.
– Он еще маленький…
– Сколько вы хотите? У меня есть, я не вру! – В глазах заблестели слезы.
– Мама, ну что ты! Пойдем, – воскликнул мальчишка, соскочил со стула и потянул ее за руку.
Олег вернул его на место.
– Да ты с характером, Маугли! Пусть остается. И вы оставайтесь, комната свободна. Куда вы на ночь глядя?
Вероника просияла и помолодела сразу лет на двадцать.
– Берете его?
– Беру. Но поймите, мне почти шестьдесят. Я прошел Афган и получил ранение. Сколько протяну – не знаю, но, клянусь, мне хочется посмотреть на волка, который вырастет из этого волчонка.
– Спасибо! Я… не знаю, чем вас отблагодарить. – Она упала на колени.
Мальчишка возмутился:
– Мама!
– Немедленно встаньте! – Олег помог ей. – Если бы все люди были как вы, мы бы так низко не пали.
Вооружиться было нечем. Вадим попытался отломать ножку стула, но она была прикручена намертво. Поэтому, когда дверь открылась, он просто прыгнул на врага. За горло его, за волосы, повалить…
