присел на диван Соломон, дотронувшись до огромной шишки на лбу.
– Оно и понятно, Соломон, это оттого, что ты лбом о паркет треснулся. Весь пол разбил! Везучий ты, однако…
– Это отчего же? – недоуменно спросил ростовщик, понемногу приходивший в себя.
– Другой на твоем месте непременно убился бы, а ты только шишкой отделался.
– Только чего же ты, братец, упал? – обиженно протянул Леонид. – Я ведь в тебя холостым патроном пальнул.
– А кто же его ведает, холостой он или женатый… Как вы пальнули, господин Варнаховский, так я и помирать брякнулся. А только когда я открыл глаза, вижу, что кругом темнота; ну, думаю, уже на том свете. А потом рядом шуршание какое-то услышал, думал, что это архангелы надо мной своими крыльями шелестят. А только мне и не страшно было, потому как я уже помер…
– Это, братец, женские платья шуршали, – расхохотался Леонид, довольный тем, что все так благополучно завершилось.
– Расступитесь, господа, – прозвучал от дверей строгий громкий голос. – Дайте мне пройти.
Толпа невольно разомкнулась, пропуская вперед крепкого мужчину лет сорока пяти, в темно-синем фраке.
– А вы, собственно, кто такой? – спросил Марк Бергольц, шагнув навстречу незнакомцу по праву хозяина заведения.
Приостановившись, мужчина едва глянул на Бергольца и, не ответив на его вопрос, заторопился к софе, на которой продолжал сидеть Соломон. В его манере держаться и в уверенных жестах было нечто такое, что заставляло относиться к нему с настороженностью. Даже майор – задира и дуэлянт – почтительно отступил в сторону, пропуская неожиданного гостя.
Присев на краешек дивана, тот взял Соломона за руку и, нащупав пульс, принялся отсчитывать удары. Затем столь же бережно положил его ладонь на колено.
– Как чувствуете себя, милейший?
– Скверно. Как будто по башке кто-то колотит.
– Сочувствую вам, молодой человек, у вас был обморок. Вас, видно, изрядно напугали.
– Вы, собственно, кто такой? – протиснулся сквозь собравшихся Бергольц.
– Я тот, которого вы так ждали, господа. – И, остановив строгий взгляд на хозяине салона, добавил: – И который способен доставить вам очень большие неприятности.
– Право, не стоит драматизировать и принимать все так серьезно, – обескураженно развел руки в стороны Марк Бергольц. – Это всего лишь невинная шутка. Молодым людям свойственно разыгрывать друг друга. С кем не бывает!
– Ваши шутки могут довести до арестантских рот. Поверьте мне, уж это я могу вам устроить. А потом, по какому правы вы играете в запрещенные игры? – Лицо незнакомца вдруг застыло, отчего присутствующим сделалось не по себе. Никто даже не удивился, когда он, повернувшись, обратился к оторопевшему Варнаховскому: – А в несчастного, надо полагать, стреляли именно вы?
Сглотнув подступивший к горлу ком, поручик ответил:
– Ну-у… Это только курьезная шутка, патрон был холостым.
Незнакомец
