десятилетий, которые приведут к Технотронной эре – диктатуре, при которой почти полностью будут упразднены существующие ныне политические процедуры».
Всем выступающим против электронизации и компьютеризации государства говорят: «да какое отношение имеет этот чисто технический процесс к духовно-нравственной сфере?» Но отношение становится более понятным, если рассмотреть смысл данного явления и новейших компьютерных технологий вообще в плане их деструктивного влияния. Как ни крути, а это касается элементарной свободы личности. Сегодня система, превращая человека в объект информации, понукает его к исполнению необходимых предписаний путем внедрения в психику заранее высчитанных, «оптимальных» моделей миросозерцания и поведения.
Система сегодня не уничтожает личность так, как грезилось это Дж. Оруэллу, но просто растворяет ее, обращая в ничто. Всеобщая отчужденность людей друг от друга в сегодняшнем мире суть внутреннее непризнание «чужого», отрицание в нем личности в сопоставлении с собой, а значит и отказ признать в нем равного, а отсюда – и полное безразличие к его судьбе. Но безразличие – штука опасная. «По мне, что есть он, что нету; век бы его и не видеть». То есть не хочу видеть. А из «не хотеть видеть» произошло «ненавидеть». И если отчужденность и безразличие принимают тотальный характер, то ничего нет странного в том, как сильно мы все сегодня озабочены ненавистью – неважно, что кто-то к инспектору дорожной службы, а кто-то – к евреям; важно то, что ненависть подразумевает гнев и жажду уничтожения, а метафизически такая жажда уже есть убийство – ни более и не менее. Но рамки таковы, что за них вынесены, как лишний хлам, вообще любые заповеди: ведь какому бы богу человек не молился, они, в общем-то едины. Как говорил Достоевский, «коль бога нет, то все дозволено». Система говорит: все на свете дозволено, и даже сверх того… Какие выводы?
В большей или в меньшей степени присутствуют в каждом из нас и отчужденность, и безразличие, и много еще чего – но сегодня этой самой степенью определяется успех человека в условиях системы. Безразличие есть причина непонимания между людьми. Непонимание же при нежелании понять – корень жестокости, равнодушия ко всему и вся, презрения к возвышенному и духовному (потому что брехня это все, а правда – инстинкты и выживание). Система состоит из людей, и общество всеобщего отчуждения есть отражение состояния таких институтов, как государство, власть, закон и все такое прочее. Это не есть ни нормальное состояние общества, ни результат его эволюции. Но отказ от общения ради укола и от любви ради секса не кажутся в наши дни безумием.
И «Обитаемый остров» Стругацких начинает представляться книгой прямо-таки оптимистической – по той простой причине, что в описанной там системе есть хотя бы пусть с великим трудом и большой кровью, но все же уязвимые места. Чего не скажешь о системе, черты которой вся яснее вырисовываются сегодня.
Эта зарождающаяся на наших глазах система создает в качестве
