лодых парней пьет пиво; в центре – стол с двумя лавками, за которым четверо пожилых мужчин играют в карты; группа подростков чинят мопед; и только сбоку, как бы не к месту, трое девочек-подростков играют в «классики».
– Маргарита, тебя мама зовет! – сказала одна из девочек, обращаясь к подружке, которая пыталась одной ногой пнуть баночку в соседний квадрат. Снаряд лежал прямо перед трещиной в асфальте, что делало задачу неразрешимой.
– Сдавайся, – сказала другая девочка, сидящая на корточках перед «котлом». Очевидно, ей надоело смотреть, как Маргарита проходит уже десятый, последний уровень.
Маргарита посмотрела сначала на Таню (так звали первую подружку), потом на Катю и покусала губу. Сдаваться после получасовой игры обидно. Но и выбить из расщелины баночку из-под гуталина, наполненную песком, казалось невозможным. И мама приехала из магазина – надо торопиться. Ладно, что делать… Девочка вздохнула и, почти не глядя, пнула баночку. Та неожиданно высоко подпрыгнула и переместилась точно в соседний квадрат, не задев линий. Еще пара прыжков и Маргарита закончила игру.
Катя и Таня одновременно выдохнули. Одна – радостно, другая – завистливо. Еще бы! Никому не удавалось пройти все десять уровней, ни разу не ошибившись. А последний удар – вообще чудо!
Маргарита сунула биту в кармашек платья и побежала домой. Валентина (так звали маму) ждала ее у подъезда. Ее муж, Николай, уже поднялся на лифте.
– Что так долго? – чуть-чуть недовольно спросила мама, пропуская дочку.
– Я прошла игру от начала до конца! – торжествующим тоном воскликнула Маргарита.
– По деревьям лазала или в «ножички»? – спросила Валентина.
– Нет, мам, ты же мне запрещаешь с мальчиками бегать. Я в «классики» играла.
– Это хорошо… – немного рассеяно ответила женщина, перекладывая сумочку с тяжелым мобильным телефоном с одного плеча на другое.
– Только теперь мне не хочется в это играть.
– Почему?
– Ну… Я выиграла. Кате и Тане неинтересно со мной играть. В последнем кону я биту не ногой пнула.
– Магически? – взволновано спросила мама.
– Думаю, да, – со вздохом ответила Маргарита.
– Я же тебе запрещала…
– Я не специально, – потупилась девочка, – ты же знаешь, когда волнуюсь, не контролирую свои способности.
– Ладно… – нахмурилась Валентина. – Разве цель игры – выигрыш? – Она сказала это, заходя в прихожую квартиры.
Дочь на ходу сбросила туфли и помчалась в свою комнату, избежав ответа и возможного наказания.
– А что иначе? – это откликнулся Николай, разгружающий пакеты в прихожей.
– Времяпровождение, – ответила Валентина. И чуть, подумав, добавила: – Развлечение.
– В игре, как в жизни, нужно добиваться поставленных целей, – возразил муж, – иначе, что это за игра?
– Опять ты толкаешь ее к мальчишкам, – сказала жена, проходя на кухню и перекладывая продукты в холодильник.
– Что в этом плохого? – Николай на ходу вскрыл упаковку чипсов и отправил горсть рот.
– Ничего. – Валентина забрала пакет у мужа. – Ужин скоро. Ничего, если иногда. Но ей дай волю, она только бы с мальчиками водилась. А это ненормально.
– В твоей дочери все ненормально, – хмыкнул Николай, – одной аномалией больше, одной меньше – какая разница?
– Она настолько же моя дочь, насколько и твоя. Но я стараюсь, чтобы у нее было обычное детство. А ты?
– А я не питаю иллюзий на этот счет. – Николай сел за стол, отрезал от батона кусок и стал мазать его горчицей. – У двух ненормальных родителей нормального ребенка быть не может. Хоть генетически, хоть магически. Отрицать это – страусиная политика. Принять – первый шаг к поиску решения.
– Ты что, настолько голоден? – Валентина кивнула на «бутерброд» мужа.
– Да, пришлось поработать… А ты, не накормив мужа, погнала его в торговый центр.
– Не «погнала», а поехала вместе. – Жена вытащила из холодильника тарелку, сняла с нее фольгу и поставила в микроволновку. – У меня тоже работа не сахар, сам знаешь. И какое «решение» ты предлагаешь? Отдать ее на обучение? Чтобы сделали из нее боевика, типа тебя…
– …или ученого, типа тебя, – парировал Николай. – Он отставил недоеденный хлеб, встал из-за стола, обнял любимую. – Хочешь ты этого или нет, детство для Маргариты кончилось. Можно еще какое-то время маскировать ее способности, но рано или поздно придется объяснить ей все.
Он принюхался и сказал:
– Мясо
