style="font-size:15px;"> И тут, словно в ответ на мое негодование, открылась дверь, и в комнату бочком протиснулась Салли, неся небольшой поднос. Она с легким стуком бухнула его на прикроватный столик, дрожащими руками выставила супницу и тарелку, хлеб с сыром для меня и завернутые в салфетку приборы. Закончив, горничная бросила на Горна испуганный взгляд.
– Чего уставилась? – рявкнул граф. – Иди отсюда! Живо!
– Простите, милорд, – побледнев, пролепетала девушка. Она отвела глаза, схватила поднос и опрометью кинулась к выходу. Оборки зеленого платья взметнулись, открывая полосатые чулки, длинные косы подпрыгнули в такт торопливым шагам, белый накрахмаленный фартук сбился. Я усмехнулась. Трусишка…
Дверь еле слышно скрипнула, закрываясь за Салли, и в комнате наступила тишина, прерываемая лишь хриплым дыханием больного.
– Ну, и чего вы кричите? – вздохнув, посмотрела на графа. – Зачем напугали девушку?
Горн молчал.
– Ненавижу, когда так смотрят, – спустя пару минут пробормотал он.
– Как?
– Со страхом.
Понимал бы что! Ведь не видит же ничего, неужели почувствовал?
– Какие глупости! Салли просто жалеет вас, вот и все.
– Это еще хуже.
Горн заворочался, пытаясь приподняться, и я подоткнула подушку повыше, помогая ему сесть.
– Я хочу встать.
– Об этом пока рано говорить, милорд.
– Версу лито! – граф вскинул руку, произнося заклинание, и тут же выругался, потому что оно не сработало.
– Дай костыли! – рявкнул Горн.
– У вас нет костылей.
– Мне нужно… А, рес! Мне нужно отлить.
– Для этого необязательно вставать, милорд.
Я достала из-под кровати утку и откинула простыню.
– Давайте, я вам помогу.
– Рес! – выругался больной. – Это невыносимо!
– Не стоит так волноваться, милорд. Ночью вас это совсем не пугало.
– Проклятая беспомощность, – пробормотал Горн.
Спустя несколько минут он откинулся на подушки и надолго замолчал.
Тем временем я вынесла утку, тщательно вымыла руки и вернулась к своему пациенту.
– Бульон, милорд, – напомнила мужчине.
– Что?
– Он остывает, милорд.
– Слушай, как ты мне надоела! – в сердцах бросил Горн.
Ха! Удивили… Вы мне тоже не особенно нравитесь, ваше сиятельство, но я ведь терплю?
– Ничем не могу помочь, милорд, – невозмутимо заметила в ответ и принялась наливать бульон в тарелку.
Мужчина что-то неразборчиво буркнул. Подозреваю, пожелал мне провалиться в эльхейм.
Усмехнувшись, поднесла ложку к плотно сомкнутым губам пациента и подбодрила:
– Давайте, милорд. Вам понадобятся силы.
– Для чего? Чтобы побыстрее сдохнуть?
– О чем вы? – переспросила я и, воспользовавшись
