или пес, пес тоже годится, – глядя в книгу, пробормотала Танька.
– О, так давай я перекинусь, и все дела! – немедленно возрадовалась Ирка. – А то если их немедленно не съесть, совсем засохнут! – разглядывая уже пожелтевшие по краям вареники, прикинула она.
– Ты не годишься! – отрезала Танька. – Ты нарушишь чистоту эксперимента!
– Можно подумать, я написаю на ковер! Я даже в человеческом облике такого не делаю! – обиженно пробормотала Ирка и уселась на этот самый старый облезлый ковер, по-турецки поджав ноги.
Танька лишь гневно фыркнула и под истошный вопль пружин плюхнулась на продавленный Иркин диван, отгородившись от всего мира своей ценной книгой. Помолчали. Ирка стянула сваренные для гадания вареники и, чтоб никому не обидно, засунула в рот сразу оба.
– Так, – отбрасывая книгу, провозгласила Танька. – Где борщ? – лицо у нее стало невероятно решительным.
Мощным глотком отправив вареники в желудок и чувствуя, как они толкаются боками, пробиваясь вниз по пищеводу, Ирка сдавленно проперхала:
– Ужинать будем? Давно пора!
– Какое ужинать? – возмутилась Танька. – Ирка, Рождество бывает всего раз в год! Вся рождественская магия только сейчас и работает! Что нам потом, целый год ждать, потому что кот твой, видите ли, вареники не ест? – она неодобрительно покосилась на животное. – А ты, наоборот, только о еде и думаешь!
– Я сегодня, между прочим, не завтракала! – снова надулась Ирка. – Проспала, в школу летела как сумасшедшая, потому что некоторым… – она выразительно поглядела на Таньку, – вчера полночи приспичило рушники вышивать!
– Все дни перед Рождеством расписаны – каждый для своей магии! – наставительно подняла палец Танька. – На святую Варвару вышиваются самые сильные обереги! Неужели ты не понимаешь? Лучше один день потратить на вышивание, зато пото-ом… – мечтательно протянула она. – Вот представь, наедет на нас очередная злобная ведьма, а у нас оберег готов! На отвращение болезней или на защиту от напастей. Или просто на счастье-достаток…
Ирка молча поднялась и вытащила из шкафа то ли очень узкое полотенце, то ли широкую ленту с грубо обчиканными ножницами краями.
– Скажи, пожалуйста… – вкрадчиво поинтересовалась она, – от какой конкретно напасти может оберечь вот это? От массовой агрессии потрошеных куриц во главе с обожравшимся колобком?
То, что ярко-алой ниткой было вышито на полотенце, напоминало не куриц, пусть даже потрошеных, а скорее взбесившихся тараканов. А вот колобок и впрямь присутствовал – вроде бы по центру, хотя и с легким перекосом вправо. Поперек физиономии у него красовалось нечто вроде кривой кровожадной ухмылки, будто он только что съел зайца с волком и лисой закусил.
– Это не колобок! – обиделась Танька. – Это символ солнца! И петухи… – еще немного поглядела на обтерханную тряпку и наконец согласилась: – Ладно, вышивание – действительно не самая сильная моя сторона. Зато борщ
