лабораторию при больнице Анри Мондора для проверки на металлизацию. Думаю, они обнаружат частицы, оставленные острым предметом при столкновении с костью.
– Результаты пришлют тебе?
– Сперва эксперту-отоларингологу.
– Фамилия?
– Даже не думай. Я тебя знаю: начнешь донимать ее ни свет ни заря.
– Фамилия, Мендес.
Рикардо вздохнул, достал из кармана сигариллу:
– Франс Одюссон. ЛОР-отделение, больница Труссо.
Касдан записал имя в блокноте. Уже не первый год память играла с ним скверные шутки.
– А токсикологические анализы?
– Через два дня. Но там ничего не найдут. Все очевидно, Касдан. Хоть и необычно, но очевидно.
– А что ты можешь сказать о самом убийце?
– Очень сильный. Очень быстрый. Он в два счета проколол обе барабанные перепонки, прежде чем органист упал. Одно молниеносное движение. И очень точное.
– По-твоему, он знаком с анатомией?
– Нет. Но сноровки ему не занимать. Попал в десятку.
– Ты можешь вычислить его рост и вес?
– Кроме его силы, тут ничего не вычислишь. Говорю тебе, чтобы проткнуть кость, нужна редкая сила. Разве только он использовал какой-то прием, о котором нам пока ничего не известно.
– Ты не нашел следов на теле? Например, на мочках? Слюны или еще чего-нибудь, чтобы определить ДНК?
– Какое там. Сам убийца не касался жертвы. Контакт был только с орудием убийства.
Касдан встал и положил руку на плечо эксперта:
– Спасибо, Мендес.
– Не за что. И вот тебе бесплатный совет. Брось ты это дело. Ты уже слишком стар. Парни из уголовки обстряпают все в лучшем виде. И двух дней не пройдет, как они найдут мерзавца, который это сделал. Готовься к своему путешествию и оставь всех в покое.
У Касдана вырвалось изо рта облачко пара.
– Убийца осквернил мою территорию, – тихо сказал он. – Я найду его. Я – хранитель храма.
– Ты – зануда каких поискать.
Касдан наградил его самой обаятельной улыбкой на свете:
– Остатки пахлавы – твои.
5
Вильгельм Гетц жил на улице Газан, в доме номер 15–17, напротив парка Монсури.
Касдан пересек Сену по Аустерлицкому мосту и по бульвару Опиталь добрался до площади Италии. Следуя линии надземного метро, доехал до бульвара Огюст-Бланки, затем до площади Данфер-Рошро и отсюда двинулся по проспекту Рене-Коти, где уже ощущался простор и покой парка Монсури, расположенного в самом конце.
Возле парка он свернул налево и припарковался на проспекте Рей, в трехстах метрах от цели поездки. Просто по привычке соблюдать осторожность.
Всю дорогу он переживал из-за неудачи с мальчишками. Он поспешил воспользоваться удобным случаем – и просчитался. А уж если допрос не задался, этого не исправить. Из ребят
