style="font-size:15px;"> – Может, пойдем в другую комнату? – как можно безразличнее спросил он, отведя, наконец, глаза от мертвой старухи.
– Сейчас пойдем!.. – В голосе Веры слышалась какая-то шутливая угроза. – Не наступи на осколки.
– Угу. – Вовка шагнул назад. – Я уберу. Где у вас веник?
– Уберешь, – странно повторила Вера и громко звякнула какой-то посудиной.
В комнате тут же погас свет и глухо захлопнулась дверь. На тумбочке у старухиной кровати сама собой зажглась маленькая свеча-таблетка, щедро осветив лицо старухи и осколки на полу.
– Что?..
– Не дергайся, – оборвала Вера. – Если ты не будешь мешать, все кончится очень быстро.
Вовка, наконец, обернулся. Вера стояла посреди комнаты в окружении горящих свечей, как всякие колдуньи в кино. В руках она держала... В общем, когда-то этот нож и был столовым, но его заточили с обеих сторон, оплели ручку так, что вышел вполне приличный боевой. У ног Веры стоял пустой стул, явно предназначенный Рыжему.
– Ты? Ты что?!
– Сказала, не дергайся! Иди сюда. – Она так раздраженно это проговорила, как будто Рыжий помешал ей делать уроки. Вот ненормальная! Неужели и правда убить хочет? С чего? Помешалась от горя при виде умершей бабушки?
– Спокойно! – Вовка попятился к двери. – От того, что ты меня зарежешь, твоя бабушка не вернется. Дай-ка сюда ножик. – Он протянул руку к Вере, продолжая пятиться. Может, и глупо, но не глупее, чем подходить близко к этой ненормальной. Откуда она вообще взялась?
Старушку, которая на кровати, Вовка помнил. Она жила здесь всегда, и когда Вовка был маленьким, и даже когда Леха. Однажды под настроение братец рассказал, как выбил старухе окно мячом, и та за ним гонялась по двору с пучком крапивы. Была старуха. А вот Вера (Рыжий вспомнил только теперь, где ее видел) появилась недавно, может быть, три или четыре года назад. Все поначалу думали, что бабулька сдает ей комнату. То, что Вера якобы внучка, Вовка услышал только что. Хороша внучка! Ненормальная. Может, и бабушку она – того?..
Вера криво улыбнулась, как улыбаются глупой шутке, и молча кивнула на стул. Рыжий, наконец, нащупал дверную ручку, дернул раз, другой... Заперто? Там же нет замка? Забыв о всякой бдительности, он повернулся к Вере спиной и стал изучать проклятую дверную ручку. Старенькая, допотопная, без защелок, потайных замков и прочих наворотов. У них дома были такие, давно, когда мать еще не сменила двери. А эта дверь все равно не поддавалась.
– Ты прекратишь дергаться или нет?! – Вера уже злилась. – У меня мало времени, чтобы терять его с тобой. Сел сюда быстро! – Она указала на стул этак нетерпеливо, капризно, как будто речь шла о чем-то будничном.
– Ты что, хочешь меня зарезать?
– Нет, блин, стричь тебя буду! – Она раздраженно помахала ножом, кивнула на табуретку, и Рыжий понял, что угадал.
Страшно было не это. Ну девчонка, ну ненормальная, с ножом, ну зарезать хочет... Страшен был этот раздраженно-нетерпеливый
