его прекрасным – все как-то недосуг. Алиса в совершенстве владеет тремя языками: итальянским, немецким и французским – с детства увлекалась постижением тайн чуждой речи. Она делает технические переводы для нескольких фирм и таким образом довольно сносно зарабатывает на жизнь, получая почти в два раза больше, чем за свой педагогический труд. Вот эта дополнительная работа отнимает много времени и делает такое понятие, как «личная жизнь», абстрактной величиной. Но Алиса привыкла – личная жизнь, собственно, ей не так уж и необходима. Зато они с сыном хорошо питаются, не ходят в обдергаловке доперестроечного пошива, как остальные обитатели хрущоб, и, кроме того, раз в неделю, наезжая в гости к матери и живущим по соседству родителям мужа – Борькиным бабодедам (сугубо Борькино определение, никакой отсебятины), Алиса может позволить себе роскошь притащить старикам объемистую сумку с продуктами – на пенсию сейчас не особенно и разбежишься.
Некоторые могут поинтересоваться: а что же бывший муж, который отец Борьки, – не помогает? Нет, не помогает – и совсем он не бывший. Его просто нет… Десять лет назад, когда Борьке едва исполнился год, семейная пара с коляской гуляла вечерком в парке. Лето имело место, духота стояла, Алиса была облачена в легкомысленное коротенькое платьице с бретельками, отнюдь не скрывавшее всех прелестей молодой цветущей мамы. Увлекшись беседой, они забрались в глухой уголок парка, где столкнулись с тремя подвыпившими ублюдками предармейского возраста, которые отличались весьма крепким телосложением и полным отсутствием цивилизованных манер. Не говоря лишних слов, троица набросилась на молодых супругов – мужа зверски избили, а Алису потащили в первые попавшиеся кусты, зверовато взрыкивая от вожделения. Алиса отчаянно кричала, на шум откуда-то прибежала целая куча запыхавшихся пацанов в кимоно – видимо, какая-то юношеская секция занималась неподалеку: сплошь мелочь пузатая, но настроены воинственно. Насильники ретировались ни с чем. Спустя трое суток муж Алисы от полученных побоев скончался в больнице, не приходя в сознание. Вот такая прогулочка получилась. Борька стал безотцовщиной, родители мужа едва оправились от горя, а Алиса… У Алисы вследствие перенесенного потрясения возник какой-то особый комплекс латентной сексуальной фобии. Вот уже десять лет она таскает джинсовые комбинезоны на пару размеров больше, чем надо, ужасные клетчатые платья по щиколотку да с глухими стоячими воротниками, стоптанные кроссовки и башмаки на рифленой подошве; косметикой и парфюмерией не пользуется, волосы стягивает резинкой в «конский хвост», носит большущие «нулевые» «хамелеоны» в преотвратной черепаховой оправе и показательно курит на людях – подспудно желая еще более походить на мужчину. Мужчины в жизни Алисы как таковые отсутствуют. За десять лет у нее было несколько мимолетных связей с коллегами по БГУ – как правило, во время групповых вечеринок внутрипрофессиональной ориентации да на пьяную голову, – на следующий день такая связь как-то спонтанно самоликвидировалась, не оставив
