Олимпийского комитета России, в прошлом четырёхкратный олимпийский чемпион по фехтованию, признавался, что ему очень повезло встретиться на своём спортивном пути с Марком Ракитой. Только Марк никогда не был его тренером. Станиславу, как он признаёт, просто нравилась манера поведения Марка на фехтовальной дорожке. И он пытался повторять то, что тот делал.
– Спортсмен, попавший к тренеру, – объяснял свой взгляд Марк, – как драгоценный камень-самородок, который нуждается в огранке, шлифовке. Иначе чемпиона не сделать. Есть тренеры, которые не включают в эту работу спортсмена. Есть тренеры, которые делают эту работу вместе со спортсменом. Кстати, однажды мне пришлось объясняться с будущим тренером Станислава Позднякова. Это случилось при довольно необычных обстоятельствах. В самом начале своей карьеры этот молодой тренер вдруг решил… записывать всё, что услышит на моих уроках с В. Кровопусковым. Обычно мы с моим учеником уходили в отдельный зал. И вдруг, вижу, в углу сидит молодой человек и что-то лихорадочно записывает за мной. Ну-ну! После урока подхожу и объясняю: бесполезная работа – я даю серию задач ученику и лишь в комплексе тот понимает, к чему я веду; это очень индивидуально – выстраивать такую серию; и лучше спросить меня, чем записывать хаотически. Ничего такие записи не дадут без моих пояснений. Это был известный впоследствии тренер Писецкий Борис Леонидович, воспитавший олимпийского чемпиона Станислава Позднякова. Оказалось, что и он помнит тот эпизод. Вместе недавно посмеялись, вспоминая…
– Должен ли быть тренер личностью?
– Несомненно. Но главное, он должен быть, как специалист, на несколько голов выше своего ученика. Да, спортсмен догоняет тренера и отношения между ними меняются. Но недопустимо, если спортсмен перерастает тренера.
– Тренер национальной команды должен быть патриотом?
– Твой вопрос некорректный. Если наняли иностранного тренера, он не может быть патриотом. Задача тренера другая – научить спортсмена побеждать в том виде, в котором он тренирует, сделать из него непобедимого, совершенствовать мастерство. И команда, которую он тренирует, должна побеждать. Попутно можно включать в систему управления тренировками и проблемы отношения к родине, то есть любви к родине. Но это не самоцель.
– Значит, скажем, победитель стоит на пьедестале, слушает и поёт гимн своей страны – это не результат воспитания его патриотом? Ты, слушая гимн СССР, плакал?
– Конечно. И плакал. И гордился этим гимном, как патриот. Но тренер этим не занимается. Тренер этому не учит. Хотя, скажем, занятия в американских школах начинаются с того, что каждое утро поют гимн Америки. Я в этом ничего плохого не вижу.
– Да я тоже. Более того, думаю, когда спортсмен плачет на пьедестале почета и слушает гимн своей страны – это эмоции, а не признак патриотизма. Другое дело, моё отношение к гимну Советского Союза. Я гимн слушать не могу. С этой мелодией я вспоминаю
