с тобой, милый.
Сказала, словно пощечину врезала. Он почувствовал, как по щекам жаром поползли пунцовые пятна.
Раушев, не слова не говоря, вышел.
Она несколько секунд смотрела на автоматически закрывшуюся дверь, словно провожала его взглядом сквозь стену.
Неприятный тип.
Скользкий, нагловатый, самоуверенный.
Надо работать.
В корпоративной сети, да и в глобальной тоже, ее знали исключительно по виртуальному имени.
Селена…
Она скользнула взглядом по объемному голографическому пространству, которое проецировал над поверхностью стола тонкий планшет кибернетического устройства.
Насквозь имплантированная. – Слова Раушева неприятным осадком остались в мыслях, словно запутались в них.
Действительно, под аккуратным каре молодой женщины, нарушая основные параграфы закона «О допустимом уровне киборгизации индивидов» скрывалось пять имплантов, каждый из которых в дополнение к собственной специализации имел прикрытые крохотными заглушками разъемы для подключения дополнительных кибермодулей. Внешне это никак не отражалось на облике Селены, импланты не превышали своим размером одного сантиметра, и их полностью скрывала прическа.
Впрочем, тут на Омикроне-5, в самом сердце сектора Окраины, на такие нарушения обращали внимание разве что сканеры систем безопасности. Этим участком освоенного людьми пространства правили отнюдь не законы Конфедерации, – реальную власть тут делили между собой пять могущественных промышленных групп, чьи интересы защищали чиновники Колониальной Администрации Аллора.
…Она расслабилась, вновь закрывая глаза.
Ее работа была сложной и ответственной.
Самое ценное в современном мире – это информация. Селену специально обучали, чтобы она могла контролировать и защищать от несанкционированного вторжения каналы обмена данными разветвленной корпоративной сети. Не всей, конечно, но отданного под ее ответственность участка.
В словах Сергея Раушева прозвучала истина: Селену действительно имплантировали, – четыре нейромодуля из пяти были вживлены хирургами корпорации с тем, чтобы сотрудница секретного уровня не нуждалась в сложном, зачастую громоздком стационарном оборудовании, а могла контактировать с сетью на мнемоническом (то есть мысленном) уровне.
Нейросенсорное соединение осуществлялось дистанционно, без применения морально устаревших оптико-волоконных шунтов, – манипулируя передатчиками имплантов, она могла выбрать один из десятка способов контакта с удаленными кибернетическими системами, используя их мощности по своему усмотрению.
Годы изматывающих, опасных для рассудка тренировок потребовались ей, чтобы достичь сегодняшнего уровня совершенства. Дополнительными имплантами владели многие, но добиться психологической устойчивости, гармонии между кибернетической и биологической составляющей синтезированного «эго» удавалось далеко не всем. Корпорации постоянно готовили десятки,
