без крайней необходимости запрещается Уставом, потому что даже, если и останешься жив после падения на Пятно, но попортишь вверенную тебе боевую машину, что расценивается как сознательное вредительство, вот так! Я всё это говорю не для того, чтобы вас запугать, а для того, чтобы призвать к внимательности, добросовестности и, прежде всего, к чёткому выполнению воинского долга и уставных требований. На спецзанятиях вам это преподнесут подробно, а у меня сейчас всё. Вопросы есть?… Нет?… Пока есть свободное время можно покурить. Разойдись!
Малваун отрегулировал глубину резкости. Под катером плыли чёрно-серые переливы. Майор поводил немного искателем, огляделся и выключил перископ.
Он прошёл в кабину управления и опустился в командирское кресло рядом с пилотом. Кроме майора и пилота в кабине управления находился ещё связист и капитан Даговар, новичок на границе, недавний выпускник Высшей Военной Академии.
В душе Малваун относился к капитану с неприязнью и завистью, какая может быть у военного, дослужившегося за двадцать лет лишь до майора, ко вчерашнему курсанту, выскочившему из училища сразу же в Академию и уже щеголяющему капитанскими нашивками. Но своё недовольство майор Малваун старался держать при себе: отец капитана, генерал-консул Космического Флота, был ему хорошо известен. Было ясно, что молодой Даговар направлен служить на границу что называется «для вида», чтобы в послужном списке могла быть сделана запись о прохождении службы в «особосложных условиях». Ясно, что долго он тут не задержится, и ждёт его служба где-нибудь на самом Силонте при Верховном Штабе, и быть ему уже в том возрасте, в каком сейчас находился майор, генералом-советником, не меньше. Видимо, сознавая временность своего пребывания в патрульной флотилии, капитан держался весьма фривольно даже со старшими по званию.
– С базы не вызывали? – спросил Малваун связиста.
– Никак нет, господин майор, – ответил тот. – Регулярный сеанс через двадцать три минуты, а экстренных вызовов не было.
– Ну и хорошо… – Майор откинулся в кресле и покосился на пилота. – Как у тебя дела, сержант? Всё в норме?
– Так точно, господин майор! – со щенячьей радостью кивнул пилот. – Техники наши молодцы: настройка плазмы «ходит» всего на двести градусов, представляете?
– Так и должно быть, – подтвердил майор, – ребята стараются. Жаль даже, что вашему призыву скоро на демобилизацию. Подготовили мы вас отлично, пока ещё теперь молодых обучишь…
Капитан Даговар сел в своём кресле пониже и вытянул ноги, насколько позволяли габариты нижней консоли пульта управления.
– А вы сами, майор, – спросил он, разглядывая носки ботинок, – долго собираетесь тут, в этой дыре торчать? Чего вас всё держат на одном месте, причём далеко не самом лучшем? – Казалось, капитан спрашивает небрежно, словно от скуки.
Майор резко повернулся и зло взглянул на капитана,
