«В отпуск, пан, – ответил ему Викин отец, только море другое, Балтийское». – «Балтийское – холодное, покупаться не очень получится», – все с тем же знающим взрослым видом ответствовал Лёнчик. «Значит, будем просто ноги мочить», – словно бы с вызовом, непонятным в тот момент Лёнчику, бросил Викин отец. Внизу у подъезда его уже ждало, сверкая лаком, большое черное такси «ЗиМ», и когда он грузил чемоданы с узлами и такой южной корзиной в багажник, Вика объяснил Лёнчику, куда на самом деле уезжает отец и в какой отпуск.
– Ой, кто к нам! – встретила Лёнчика Жанна. – Тыщу лет, тыщу зим не заглядывал.
– Некогда было, – сказал Лёнчик наливая себя солидностью. – Экзамены сдавал, только вчера выпускной был.
– И как сдал? – осведомилась Жанна.
– «Отлично», – с удовольствием ответил ей Лёнчик.
– О-ой, «отлично», – протянула Жанна. – Все говорят «отлично», а в экзаменационную ведомость заглянешь – сплошные «удовлетворительно».
Она все так же держала себя с ним как старшая с младшим, самолюбие Лёнчика страдало, но он не знал, как заставить ее отказаться от взятого когда-то тона. Серые ее выпуклые глаза ярко блестели, как блестит вытекший из термометра шарик ртути, блестели глянцевой фотографией ее расчесанные на пробор темные, почти черные волосы, блестели непонятным азартом ее небольшие, четко очерченные, то и дело слегка приоткрывающиеся губы. Она была уже совсем взрослой, совсем как его собственная сестра, хотя и младше ее на целых два года, халат у нее на груди поднимался двумя вызывающими холмами. Лёнчик смотрел на нее и невольно пытался представить Жанну без халата. Он чувствовал внутри обиду, что он нравился ей тогда, когда они были маленькими, и у них не было того, что было у нее с Сасой-Масой. Теперь, знал он от того же Вики, который почему-то всегда все про это дело знал, девчонки уже не дают – чтобы не родить, – теперь они будут давать, только когда выйдут замуж, мужьям.
– Уши приготовила? – спросил он. – А то тут кое-кому от нас с Викой полагается.
– Ой, неужели? – так вся и горя в этом своем ярком азартном блеске, отозвалась Жанна. – Прямо испугалась. За что это «кое-кому» полагается?
– За «Рапсодию», за что. Кто нас с Викой на нее отправил?
– Ой, что б вы с Викой понимали. – Лицо у Жанны приобрело выражение мечтательной значительности. – Маленькие вы еще понимать.
– Кто это маленький?! – угрожающе вопросил Вика. – Лёнчик, что ли, маленький? Вы с ним одного года!
Заступиться за себя он не решился, а возраст Лёнчика, должно быть, показался ему убийственным аргументом. Но Жанну голыми руками было не взять.
– Одного-то одного, а на класс младше, – сказала Жанна. – Год рождения, чтоб ты знал, не главное. И будешь так нападать – не скажу про папу.
– Что ты не скажешь? – Вика сделал стойку.
– То не скажу. Где папа, не скажу.
– А что мне говорить, я так не знаю, что ли. – Вика пожал плечами.
– А
