это процветающее предприятие принадлежит внучатой племяннице последнего царя.
Штарку здесь нравилось. Шоссе вилось мимо миндальных плантаций и прочих ухоженных сельскохозяйственных угодий, мимо невысоких скал, поросших хвойными деревьями, мимо скромных городков с плоскими, выгоревшими на солнце домиками. И сейчас было солнечно, хоть и не жарко: ранняя весна в этих местах мягкая. Только вот как занесло сюда Романову? Ладно бы еще она прибилась к старинным русским местам – Форт Росс, Русская река… Вроде бы и сын великой княгини Ксении, Василий Романов, был там, совсем рядом с Сан – Франциско, отпет и похоронен. А в Терлоке среди пяти десятков церквей – совершенно необходимых населению в семьдесят тысяч – нет русской. Если Наталья Васильевна, по династической традиции, набожна, куда она ходит молиться? К грекам? Или даже к армянам?
Молинари вел машину со скоростью ровно на пять миль в час выше разрешенной. Штарка всегда удивляло в нем сочетание такой вот бытовой законопослушности с неглубоко спрятанной агрессией. Наверняка, думал Иван, это две стороны одной медали: он терпит, пока все ведут себя по правилам, но при первой провокации благодарно взрывается.
– Говоришь, князь выращивал помидоры? – спросил сыщик, отрывая взгляд от дороги: здесь она была почти прямой.
– Я про него разное читал, – сказал Штарк. – И что помидоры выращивал, призовые, и что кур разводил. А раньше и шофером работал, и салон красоты держал в Цинциннати, и брокером подвизался, и у Сикорского кем-то в его вертолетном конструкторском бюро…
– Человек Возрождения, – поднял брови Молинари. – Салон красоты в Цинциннати, говоришь?
– Да, для человека, который родился во дворце из девятисот комнат, странная карьера, – согласился Штарк. – Хотя, если подумать, то не очень. Вырос-то он уже в эмиграции. Из России их вывезли на английском военном корабле, когда великому князю Василию было девять лет.
– Девятьсот комнат? Я даже не знал, что такое бывает.
– Это в Гатчине. Шизофреническое место. Тебе надо съездить как-нибудь.
– Все-таки удивительная у вас страна. От девятисот комнат до помидоров один шаг.
– Ну, помидоры-то все-таки были в вашей стране…
На это Молинари ничего не ответил. Штарку и не нужно было ответа: он смотрел в окно на деревенский американский пейзаж и думал, что предпочел бы помидоры. «Только у нас они вечнозеленые, – иронизировал он сам с собой. – Легче девятьсот комнат себе устроить». Ивану хотелось оттянуть момент прибытия в Терлок. Он не рассчитывал на теплый прием и не очень хорошо представлял себе, какие вопросы задавать. Как бы ни относилась княгиня Наталья к своему происхождению, ей уже за 70, и наверняка она с подозрением примет гостя из России, а ведь еще надо было как-то завести с ней разговор о яйцах Фаберже. Куда лучше было просто ехать и ехать по этой ровной дороге, проскочить «сердце Центральной долины», поменяться с Молинари местами, гнать машину
