ни бежала, пернатые были быстрее. Они заходили серпом слева, еще не успев отрезать ее от мужчины. Девушка вскинула ружье к плечу, успокоила дыхание, затем задержала выдох.
Выстрел.
Еще один.
Расстояние было велико, от бега дрожали руки, но импортная оптика, ижевские оружейники и спортивное прошлое сделали свое дело. Птичка подломила тонкие ноги и поехала искривленным клювом по песку, вторая завертелась и заплясала, затем села в травяной островок.
Тут до нее долетел густой бас:
– Ложись! Ложись, пигалица!
Девушка распласталась на нагретом красноземе, перекатилась на бок и стала судорожно заряжать «ижку».
Раздалась оглушительная очередь.
Девушка поднялась на коленях и увидела, как падают в высокую траву три последних атакующих «страуса». Один все же мгновение позже вскочил – тогда мужчина, спокойно стоявший, расставив ноги так, словно бы собирался врасти в землю, отпустил скупую очередь из нескольких патронов своего странного громогласного оружия, которое он все также держал на плече, на манер гранатомета. Птицу словно ударил таран – полетели перья, подломилась нога, саму ее швырнуло на пару-тройку метров вперед и перекувыркнуло в пыли.
Девушка медленно пошла к мужчине, следя за копошением в траве. Раны на телах птиц были сущими воронками, но вместо отвращения они почему-то вызывали умиротворение.
– Ну, здравствуй. Хорошая у тебя трещотка. Ты бы и без меня справился, конечно. Я вот думала, глядя в бинокль, – чудак взял с собой гранатомет.
– Я иду из лесной полосы, там вот, – он неопределенно махнул рукой, откровенно разглядывая «спасительницу», – я видел таких чудищ, с которыми не то что моя пушка или гранатомет, танк не совладает. Даже я со своим неоглобализмом таких зверюг и в таком количестве не ожидал.
Они помолчали, приглядываясь друг к другу.
Оба они, хотя и не подозревали об этом, относились к тому типу людей, которые терпеть не могут случайных и даже неизбежных знакомств с гомо сапиенсами противоположного пола.
Типичные затворники-самодуры.
Встреться они в первые часы после отправки – разошлись бы, хмуро смерив друг друга взглядами. Однако в саванне нового мира требовалась какая-то другая этика, другие технологии поведения.
Ситуацию разрядила девушка. Она сделал полушутливый приглашающий жест и направилась к своему шалашу.
Мужчина молча зашагал следом.
«Забавно, насколько все же меняет оружие психику, – ни к селу, ни к городу думала девушка, идя к костру, – как там в америках говорят – «великий уравнитель»! Здоровенный двухметровый мужик, потный, бородатый, в сапожищах и пятнистых штанах вызывает лишь ленивое любопытство, а не страх. Половина неврозов была бы снята на земле, если бы все ходили со стволами».
Мужчина положил свой странный аппарат на траву и принялся по-хозяйски выуживать
