обернулся и повис на двери.
По улочке к дому бежит молодая женщина, а за ней, шагами спортивного ходока, следует незнакомец. Уже дураку понятно, что он гонится, преследуя женщину, но все равно на бег не переходит. Очень комично это выглядит в половине первого ночи, очень.
Девушка торопилась к дому. Гриша вышел из-за машины, но хлопать дверцей, нарушая ход событий, не стал.
Девушка уже не просто бежала. Она бежала сломя голову. Прохожих на улице не было, мужчина понял это, и характер его дальнейших действий заставил Гришу отбросить предположения о том, что они оба спортсмены. Ему показалось даже, что девушка всхлипывает.
Еще мгновение, и ходок догнал ее…
Вырывая из его лапы свою руку с сумочкой, она попыталась закричать, но тяжело дышащий, как заводской пресс, мужик закрыл ее рот ладонью.
– Заткнись, мать твою!..
Жизнь вывела для Гриши триединый закон: нельзя отбирать конфеты у детей, стрелять в ментов и бить женщин. Если ты способен соблюдать эти три на первый взгляд простых правила, то при любых жизненных коллизиях можно оставаться вполне порядочным и свободным человеком. Еще нельзя бить и стрелять в детей, конечно. Воровать у друзей и силой брать женщину тоже паскудно. Но разве не об этом идет речь в триедином законе?
– Эй, фря!
Услышав приятный, несмотря на контекст, мужской голос, женщина вырвалась из сильных, охвативших ее рук и рванулась на звук. Секунда – и она, ослепленная темнотой, врезалась в Гришины руки. Ударилась больно, но закричала не от боли, а от неожиданного столкновения. После столкновения запахло дорогим одеколоном. Еще бы. Гриша за долгами ездит как правильный пацан.
– Тихо, тихо… – Гриша мягко взял ее за локоть. И – ходоку: – Ну-ка, иди сюда.
И пошел сам.
Утеря сумочки, утеря возможности потешиться над красивой девкой. Что из этого вызвало такой гнев ходока, понять было сложно, да и времени для выяснения было очень мало. Доля секунды, за которую задать вопрос вряд ли представляется возможным.
Гриша поймал движение крепкого ночного охотника на противоходе и вбил ему в голову мощнейший свинг правой.
Капля крови, оторвавшись от какой-то части лица ходока – темнота поглощала весь пейзаж, и Гриша бил по чужому дыханию, не видя, – ракетой ушла вверх и мазком распласталась на стекле окна, в котором продолжалась кухонная перебранка. Вот кому не до проблем на улице…
Глухой стук падения и тихий лязг металла об асфальт.
– Это что?.. Что это у него в руках было?! – Это был тот момент, когда женщина чувствует, что истерики не избежать. А раз так, то нужно все сделать от души. – Это нож?!
И без того перепуганный Гриша наклонился и провел рукой по асфальту. Предупреждая какие-нибудь непредсказуемые действия со стороны молодой женщины, он мягко и членораздельно заговорил:
– Не бойтесь, уже все прошло. Все хорошо. Я женщин по ночам не насилую. Я их… Нет, это не нож, слава богу. Это пистолет.
Женщина
