– дело серьезное. Слишком серьезное, сказал бы я, чтобы человек смог полностью понять его функциональность. Вот потому вы здесь. Потому мы с вами и пытаемся разобраться с вашей головой. Пока единственное, что я могу вам посоветовать, – не пытаться вбивать в голову новые гвозди.
– Спасибо, товарищ подполковник. Я уж лучше кому-нибудь другому, – скромно сказал я, не до конца выразив то, что сидело в мыслях.
Но подполковник меня понял.
– Вы мою голову к этому готовите?
– Я ничего и никому не готовлю. По причине отсутствия молотка, может быть…
– Ну, мысленно предназначаете…
Мне оставалось только тактично промолчать.
И вот комиссия…
И вот результат: я – уже никто, разве что только не пустое место, хотя в нашей действительности даже пустым местам, я слышал, пенсии порой платят. То есть я стал никто в сравнении с собой прежним. Ибо инвалида, рассматривая его как воина, никак нельзя ставить на одну ступень с капитаном спецназа ГРУ, воспитанным в многочисленных боях на Северном Кавказе. Я ничего плохого про инвалидов сказать не могу, хотя и знаю, что инвалидность, как и все в этом мире, – понятие относительное. Слышал я даже такую точку зрения, что некоторые добиваются инвалидности, чтобы просто спокойно жить и получать пенсию. И гражданские, и военные. Но у меня характер не тот, чтобы искать спокойной жизни…
При выходе из госпиталя на скамейке рядом с крыльцом сидел, раскинув руки на спинке, капитан Магомед Магомедов. Я понял, что мною опять интересуется «краповый» генерал Лукьянов. Не вдаваясь в подробности, протянул Магомеду руку и просто сказал:
– Поехали…
И удивленно осмотрелся, не находя взглядом привычного микроавтобуса «Фольксваген Калифорния» со старшим лейтенантом Сережей на месте водителя.
– Машина за воротами, – объяснил капитан, словно читая мои мысли.
Мы вместе миновали КПП, и Сережа тут же подъехал к нам, чтобы мы не шли к нему по улице. Этот факт подсказал мне, что предвидится какое-то осложнение ситуации. Раньше Сережа заезжал во двор госпиталя. Маловероятно, что сейчас у него такой возможности нет. Но он остался за воротами. Для чего? Вывод напрашивался сам собой: Сережа контролировал улицу. И подъехал сразу тоже неспроста – не давал нам с Магомедом «гулять» по открытому пространству. Видимо, снаружи было что-то подозрительное.
Не тратя времени на разговоры, я быстро нырнул в дверцу, которую услужливо сдвинул вбок Магомедов. Успел увидеть на сиденье рядом с местом, куда уселся капитан, пистолет-пулемет «ПП-2000» с коллиматорным прицелом. У водителя всегда под рукой было такое же оружие. Я был безоружным. Но Магомедов тут же передал мне пистолет-пулемет с соседнего сиденья, а сам достал свой пистолет. С этим «макаровым» он был и в прошлый раз, когда нас пытались расстрелять в таком же микроавтобусе – той же марки, той же модификации,
